И тут же увидел человека, стоящего в полутьме. Того самого парня, что заселялся вслед за мной и сегодня днем заходил в коттедж Стася. Которого не видел Лион…

Кажется, вор был уверен, что и я его не увижу. Во всяком случае, когда я остолбенел, глядя на него, на лице его появилось удивление. Секундное.

Этой секунды мне хватило, чтобы закричать, – потому что в руке бандита тускло блеснул металл и я понял, что сейчас меня убьют.

И этого крика мне хватило, чтобы спастись, – потому что ночь превратилась в день, а над моим плечом сверкнул ослепительный белый шнур.

Человек, который собирался выстрелить в меня, тоже закричал. Пылающий белый жгут пережег его руку, кисть вместе с пистолетом упала в мокрую траву. А огненный шнур все плясал, будто заключая его в клетку, не давая сделать ни шага.

Ноги у меня подкосились, и я сел на теплый камень дорожки. От двери коттеджа шел Стась – шнур начинался откуда‑то от его руки и будто живой все вился и вился вокруг бандита.

– А еще говорили, что огненными мечами не машете… – довольно громко сказал я. И на меня навалилась темнота.

Бандит стоял в углу комнаты, приклеенный к стене. Абсолютно голый – одежда и горка замысловато выглядящей аппаратуры лежала в углу. Я никогда не думал, что бывает клей, который так быстро застывает и так крепко держит – несколько раз бандит терял сознание, обвисал, но приклеенные к стене волосы и спина удерживали его на весу.

Стась похлопал меня по щеке и спросил:

– Отошел?

– Извините, – сказал я. – Не знаю, почему я так. Я никогда сознания не терял.

– Это я тебя отключил. – Стась развел руками. – Безопаснее тебе было полежать на земле.

– Я не заметил, – недоверчиво сказал я.

– А ты и не должен был заметить.

Бандит в очередной раз обмяк, повис, скривился от боли и выпрямился. Он молчал, хотя ему наверняка было больно – ведь правая рука превратилась в культю. Кровь не шла: наверное, огнем сожгло все сосуды. Обрывки красивой цветастой рубашки на рукаве сплавились, охватывая культю черным валиком, прикипев к телу. Я отвернулся.

– Иди к себе, Тиккирей, – мягко сказал Стась. – Теперь‑то ты точно отработал свои деньги.

– Это он забирался к вам днем, – прошептал я.

– Я понял. Иди, мальчик.

Поднявшись, я все‑таки спросил:

– Что вы с ним сделаете?

– Поговорю, – ответил Стась.

– Надо сообщить в полицию… и вызвать врача.

– Конечно. Я это тоже сделаю. Иди.

Я посмотрел ему в глаза и сказал:

– Стась, вы меня обманываете.

Капитан вздохнул. Потер щеку.

– Тиккирей, я очень устал, у меня совсем нет времени, и я по‑прежнему не понимаю, что происходит. Этот человек – профессиональный шпион. Не убийца, иначе ты был бы мертв, но убивать ему приходилось. Тиккирей, позволь мне делать мое дело. Угу?

Я отвернулся. Он был прав. Пусть эти рыцари‑фаги и странные, но ведь Империя не объявляет их вне закона. Наверняка у капитана Стася побольше полномочий, чем у любого полицейского на этой планете.

– Тебе повезло, фаг… – внезапно сказал бандит. – Тебе просто случайно повезло.

Голос у него был почти нормальный, как у здорового и уверенного в себе человека. Я уже шел к двери, но тут не выдержал и остановился. Стась бросил на меня короткий взгляд, но ничего не сказал.

– Моя работа состоит именно в том, чтобы использовать удачу, – сказал Стась. – Твоя, похоже, наоборот. Ты будешь говорить?

– Может быть, еще и станцевать? – Бандит осклабился.