Я должна уже была сгореть, рассыпаться на головешки, но почему-то до сих пор оставалась живой. И даже невредимой. В пламени вокруг видела свои руки: охваченные огнем, но не обожженные.

Тогда почему такое чувство, что меня уже сожгли?

Это растянулось на века. Я корчилась и уже мечтала сдохнуть, лишь бы прекратить это. Казалось, из меня вытягивают огонь, а вместе с ним — жизнь. Но при этом не дают умереть. Попыталась упасть в обморок, но почему-то не вышло. Сознание оставалось предельно ясным.

Что происходит?!

Затем огонь вдруг вспыхнул с такой силой, что на мгновение мы словно стали миниатюрным солнцем. Наверное, свет залил все вокруг.

А затем он погас…

И я полетела вниз. Камнем. Обессиленная и благополучно потерявшая сознание. Успев лишь перед этим заметить рыжие и голубые искры на том месте, где только что был Видар.

Потом мне рассказали, что тени подхватили меня в воздухе и аккуратно опустили на землю. Тут уже подоспели целители, которых прогнал Хаос. Он окутал меня зеленым сиянием, после чего сообщил, что Алианы внутри нет. Я чистая и свежая, как и положено фейри.

Все это пересказывал мне изрядно побледневший Алистер. После того, как я пришла в себя. На третий день. Лежала слабая, как новорожденный щенок, слушала и беззвучно ревела. От счастья, от ощущения, что живу, от того, что рядом те, кто мне дорог.

И осознания, что Видар исчез. Кажется, навсегда.

Хаос мне все объяснил. В последний момент Видар понял, что означала фраза Алианы «Ты сам позвал меня, Видар. Твоя магия возродила меня».

Заклятье нельзя было повернуть вспять, так как невозможно забрать свою магию после ее применения. Это все равно, что попытаться перевести часы назад, в попытке вернуть прошлое.

Но Феникс уникален. Его магия заключена в огне, который он создал сам, пройдя через ад. И он может забрать ее у другого существа, в момент сгорания. Единственный нюанс: он сам сгорает. Вытягивает свой дар, защищая носителя от сожжения. И прощается с божественностью.

Навсегда.

Это слово теперь разрывало меня на части. Пульсировало в голове и не давало спать.

Мне бы радоваться, что он исправил ошибку и расплатился за нее по полной программе.

Только вот не получалось.

Любовь невозможно понять или объяснить логикой. Я не хотела любить, я должна была возненавидеть.

Вместо этого сгорала уже в пламени тоски. И не знала, как выбраться оттуда.

Может, со временем, станет легче? Оно не лечит, но помогает ранам немного зарубцеваться. Если их не ковырять. Как это делала я.

Может быть…

А я больше не взлечу к нему. Я вновь стала фейри, правда, целительский дар усилился в разы. Этакий бонус за перенесенные испытания.

Теперь я могу вылечить брата.

Но не себя.

Эпилог

Наверное, проходит все.

Слухи рано или поздно перестают быть интересными.

Вражда может утихнуть.

Государство распадется.

Но плохо, когда любовь, вопреки всей логике, вцепляется в тебя зубами и когтями.

Впрочем, со временем ты привыкаешь жить с постоянно ноющей раной внутри. У фейри нет души? Ладно, тогда что может так болеть?

Первое, что я сделала: вылечила Алистера. Да, не сразу, а лишь спустя два месяца. Когда восстановилась до конца, когда осознала насколько мощным стал мой целительский дар. Пропала возможность вредить с его помощью, но это лишь радовало. Несмотря на все тренировки с Видаром страх изнутри так и не ушел.

Я не могла вредить. Это чувство свойственно каждому целителю. Мы лечим, а не убиваем.

Потому одни из самых слабых, и самых сильных фейри.

С Алистером все прошло вроде достаточно легко, но после я опять слегла на неделю — восстанавливалась.