Растянулась на траве и закрыла глаза. И сразу же аура Садов обняла меня теплотой, заботой. Я чувствовала малейшее движение теплого воздуха, все звуки вокруг. И словно растворялась во всем этом.

Какие-то сосуды, кровь, огонь. Вы о чем? Я лениво плыла мыслями где-то далеко. Ни времени, ни проблем. Даже тело словно где-то далеко от меня. А я лишь сгусток эмоций, который отныне — часть Садов.

Кажется, даже задремала немного. На минуту или две, потому что перед глазами пронеслись яркие обрывки каких-то картин: огонь, брызги крови, яркие лучи. Очнулась и поняла, что солнце начало припекать.

Так, стоп какое солнце?! Небо Авельхайма всегда было закрыто тучами. Да и здесь, под защитой листвы припекать было не должно.

Я открыла глаза и рот, чтобы спросить у Видара, что происходит. Но тут же закашлялась: в горло словно хлынула огненная лава.

Я закашлялась и перевернулась на живот. Казалось, меня сейчас вырвет огнем.

— Ния, Ния! — голос Видара послышался у самого уха, — все хорошо, терпи. Все отлично.

Хорошо?! Я корчилась от жара, растекающегося по самым дальним уголкам тела.

Руки Видара казались ненамного прохладнее. Он поддерживал меня, успокаивал. Но слова почти не доходили.

— Ния, держись.

Больно… больно…больно! Вытащите это из меня! Уберите! Я попыталась содрать с себя кожу, но тут руки перехватили, прижали к траве.

— Ния, я помогу.

Распахнула глаза, перед которым расплывался золотой жар, увидела серьезное лицо Видара, а потом он просто поцеловал меня. Напористо, заставляя губы приоткрыться.

Теперь я задыхалась не только от жара, но и от настойчивого поцелуя. Извивалась, но меня держали крепко. И продолжали целовать.

Горло уже не жгло так сильно. И вообще. В какой-то момент я поняла, что мне уже не хочется содрать с себя кожу. Жар внутри продолжал бушевать, но стал… более мягким. Теперь он не кусал, а обволакивал. Как и поцелуй. Видар, казалось, пил то, что причиняло мне боль. А пожар внутри начинал смешиваться не только с кровью, но и с желанием: таким же огненным и нетерпеливым.

Заныли соски. Я лишь блаженно выдохнула прямо в губы Фениксу, когда его руки скользнули вниз и сжали мою грудь. Все чувства резко обострились. Прикосновения — ласкали и обжигали, сводили с ума и заставляли дрожать. Я хотела дышать с Фениксом в унисон, вдыхать его запах, съесть его… сожрать. И освободившимися руками обхватила его за шею, обхватывая бедра ногами, прижимаясь как можно сильнее. И все равно недостаточно сильно.

Огонь из меня рвался к нему и обратно. Заставляли мышцы живота скручиваться в узел, а между бедер уже все болело.

Я не знала, что ощущения могут быть настолько яркими. На миг показалось: до этого все было тусклым.

— Раскройся, Ния. Стань моей.

Я лишь выгнулась, позволяя Видару опускаться с поцелуями все ниже. А когда ощутила, как его палец скользнул внутрь, то дыхание вырвалось судорожным вздохом. Мало, мне было этого мало.

Чистое возбуждение пульсировало в каждой клетке, окрашивалось в огненные оттенки.

Слабый треск донесся до слуха. Это Феникс просто порвал платье, то же самое сделав со своей одеждой. Зеленые глаза потемнели, стоило мне провести руками по широкой мужской груди, царапнуть соски. Чуть приподняла голову и провела уже языком, чувствуя чуть солоноватый привкус кожи.

Восхитительно!

Но мало! Мало!

Видар же словно издевался. Продолжая ласкать внизу, задевал чувствительный участок, а сам вернулся к моим губам. Буквально терзая их, покусывая. Заставляя меня отвечать тем же.

Он был обнаженным и просто восхитительный. А еще возбужденный. Я ощутила это, просунув руку между нашими телами. Возбужденный и большой.