Утро девочка встретила на ногах. Лишь только первые лучи солнца показались из вод океана, Эвелина открыла глаза. Она была абсолютно спокойна. За ночь решение пришло само. Да, она вызовет на поединок Штамира. Для пиратов воинская честь превыше всего, и он не сможет наплевать на вызов к бою,– пусть даже бросит его ребенок, не имеющий истинного имени. Пират побоится обвинений в трусости и сразится с ней. А дальше – будь что будет. Если в мире осталась хоть капля справедливости, то победа будет за ней. В противном случае Эвелина сама бросится на меч. Не в ее правилах быть рабыней и прислуживать кому-то.

    Одним из условий битвы будет полное и безоговорочное освобождение островитян – независимо от результата поединка. Если Штамир не сдержит обещания,– что ж, Эвелина найдет способ вернуться с того света, чтобы проклясть и его, и все его потомство до седьмого колена.

    Пробудились ото сна и вероломные гости. Сладко потягиваясь, вышел из дома Штамир и кинул благостный взгляд на текучую синь небосвода, теряющуюся в безбрежных водах океана. Улыбнулся и многозначительно кивнул своим помощникам. Те засуетились и без особой спешки принялись выгонять островитян из дома. Заработал размеренный механизм их привычной работы. Не впервой было пиратам готовиться к пыткам.

    Через некоторое время все было готово к решающему представлению. На ослепительно-белом, до рези в глазах, песке побережья, под еще по-утреннему приветливым и ласковым солнцем вытянулась шеренга закованных в кандалы людей. Чуть поодаль, под тенью чахлой рощицы, удобно восседал на вынесенном из дома кресле капитан пиратов. Здесь же высилась возведенная на скорую руку виселица, представляющая собой чурбан под ноги да веревку, перекинутую через кряжистую ветку невысокого деревца.

    Штамир провел рукой по еще чуть влажным от умывания светлым волосам и хлопнул в ладоши, призывая к вниманию. Впрочем, все взоры несчастных и так были устремлены на него – у кого-то с отчаянием и тупой покорностью судьбе, у кого-то с еле заметным блеском надежды на чудо, а у некоторых и с легким оттенком восхищения и зависти перед более сильным и удачливым соперником.

    – Я рад, что мы сегодня собрались в столь дружеской и непринужденной обстановке,– с сарказмом начал пират.– Я счастлив лицезреть вас в добром здравии. Тем более что за каждого из вас на невольничьем рынке Запретных Островов мне причитается внушительная сумма, способная сделать меня еще более довольным собой. Лишь одно обстоятельство омрачает мне удовольствие от столь блистательно проведенной операции – ваша старая ведьма и ее выкормыш.

    Штамир почесал бровь, и, словно по безмолвному приказу, вперед вытолкнули колдунью с растрепанными седыми волосами и скрученными руками. У Эвелины слезы подкатили к горлу, когда она заметила свежие кровоподтеки на запястьях и лодыжках ее благодетельницы. Услышала она и стон, который против воли издала ведьма, когда ее силой принудили опуститься на колени перед пиратом.

    Капитан с презрением посмотрел на старуху и продолжил:

    – Я мог бы примерно наказать вашу хранительницу за ложь о воспитаннице и уплыть восвояси, увозя вас в качестве трофея. А ребенок – что ребенок? Пусть живет и вспоминает меня в кошмарах. Но интересное дело. Ведь девчонка и впрямь не имеет ни капли магического образования. Знаний же и умений хватит у нее на десятерых таких ведьм, как ваша.– Пират помолчал и почти ласково обвел островитян рукой.– Вы – хорошая добыча. Стоите, как стадо племенного скота. Но на Запретных Островах всегда в почете была магия. Даже за такую рухлядь, как эта колдунья, я получу больше примерно втрое, чем за всех вас, вместе взятых. Если ведьма откажется служить новым хозяевам, из ее костей сделают прекрасный эликсир Силы.