– М-да. – Я слегка растерянно оглядел торчащее среди равнины изваяние. – Прямо-таки кладбищенский юмор…

    Выглядела эта штуковина следующим образом:

    ‡

    Большущий шестиконечный крест из матового, угольного материала с серебристыми блестками. Вокруг основания благоухают живописно рассаженные черные маки – растение, на Афродите не встречающееся, это я знал точно. Недавно от скуки я перерывал компьютерный каталог описанных биологами видов местных растений, но черных маков там не заметил.

    – Надпись, – кивнул на крест Дастин. – Надо бы рассмотреть поближе.

    Подошли. Ну точно, на верхней перекладине траурного сооружения со всем старанием выбиты вполне знакомые буквы:

    Microsoft

    Я поперхнулся. При чем здесь, простите, известная компьютерная компания, сохраняющая ведущую позицию на рынке программного обеспечения, начиная с последних десятилетий ХХ века?

    Когда от необычного креста послышалась тихая, но ясно различимая мелодия моцартовского «Реквиема», мы с Дастином попятились. С черных маков под порывом ветра посыпались бархатные лепестки, закружившиеся в мертвецком вихре.

    – Так им и надо, – с неожиданной жесткостью мстительно заявил Дастин. – Нечего программы с недоработками выпускать.

    Я посмотрел на напарника и покрутил пальцем у виска. Балаганная семантика происходящего неким волшебным образом от Дастина ускользнула.

    Дастин на мой выпад не отреагировал.

    – Что делать будем? – вопросил он, грустно поглядывая на шутовскую могилу знаменитой корпорации. «Реквием», наяриваемый невидимым оркестром, громыхал латиноязычными хоралами. Впрочем, чувства искренней скорби у меня не возникало, скорее хотелось истерически захихикать. – Я не желаю возвращаться в Комплекс. Боюсь, нас не ждет там ничего хорошего.

    – А какая альтернатива? Город растворился, незнамо куда сгинули несколько тысяч человек… У Навигатора хотя бы найдется еда и укрытие. Будет совсем плохо – загрузим в вертолет побольше жрачки, улетим куда-нибудь на материк. Поживем робинзонами, шалаш построим. Научимся хлеб выращивать – на Афродите можно найти съедобные злаки. Уверен, рано или поздно эти чудеса кончатся…

    – Хорошо, – опечаленно согласился Дастин. – Возвращаемся к «Фалькону»? Надеюсь, он не успел превратиться в тыкву, запряженную мышами…

    Я в последний раз оглянулся на могилку. Крест чернел на фоне вечернего неба. И тогда же я четко ощутил, что за нами наблюдают. Взгляд чужака чувствовался почти физически. И взгляд этот был веселым.

    – Черт, да где же он?! – пробормотал на ходу Дастин, и у меня сердце сжалось. Неужели напарник имеет в виду вертолет? Нет, «Фалькон» стоит на месте, никуда не пропал. Вспыхивают зеленым и алым бортовые огни.

    – Кто – «он»?

    – Падла, которая здесь прячется, – пояснил Дастин и внимательно обвел взглядом пустую равнину. – Всеми потрохами чую – он рядом. Прямо здесь…

    – Окстись, вокруг ни души, кроме нас с тобой!

    Я сказал эту фразу и на самом излете слуха различил незнакомый, грубоватый смешок.

    * * *

    Он сидел, привалившись спиной к шасси вертолета. Пыхал самокруткой – я сразу почуял плывущий по воздуху противный махорочный запах.