— И я сказала, что Грания проводит медовый месяц с моим папой. Конечно, в тот момент я не знала, что он серьезно болен и что Грания вышла за него замуж только для того, чтобы удочерить меня, и я могла жить в ее семье.

Мэтт кивнул, потрясенный тем, что Аврора выражает мысли как взрослая.

— Так, пока я все понимаю.

— Ну вот... Грания была очень расстроена после смерти папы и до сих пор не пришла в себя. Мне не нравится, что она все время одна. И я спросила, любила ли она кого-нибудь. Она назвала тебя. И тогда я вспомнила, что рассказала тебе о ее замужестве и медовом месяце. А ты, вероятно, решил, что она больше к тебе ничего не чувствует. Но это, конечно же, не так, — добавила Аврора. — Вот я и решила, что мне лучше приехать и лично рассказать тебе, что она больше не замужем и любит тебя до сих пор.

— Ясно. — Мэтт вздохнул. — И третий вопрос: Грания знает, где ты?

— Гм... Нет, не знает. Я уверена, она не позволила бы мне поехать, поэтому я тайно все спланировала.

— Аврора, хоть кто-нибудь в курсе, где ты сейчас находишься?

— Нет, — покачала головой девочка.

— Боже! Они там, наверное, с ума сходят. — Мэтт достал мобильный телефон из кармана пиджака. — Я сейчас же позвоню Грании. И ты сама поговоришь с ней — я хочу быть уверен, что ты не обманываешь меня.

— Грания в Лондоне, — сказала Аврора, вдруг тоже разволновавшись. — Может, ты позвонишь Кэтлин? Она всегда дома.

— Хорошо. — Мэтт позвонил на ферму и уловил колоссальное облегчение в голосе Кэтлин. Потом он передал трубку Авроре.

— Привет, бабушка. Да, у меня все в порядке. Что? О, попасть сюда было легче легкого! Папа постоянно отправлял меня на самолетах без сопровождения. Бабушка, раз уж я здесь, можно мне недолго погостить у Мэтта, прежде чем я вернусь домой? Понимаешь, я очень устала.

Они договорились, что Мэтт заберет Аврору к себе, а ее возвращение в Ирландию они обсудят позже, когда девочка немного поспит. По пути в Нью-Йорк Аврора смотрела в окно на небоскребы.

— Я никогда здесь не была, но Грания рассказывала мне о Нью-Йорке.

— А теперь, дорогая, — попросил Мэтт, сжимая руль, — пожалуйста, давай вернемся к самому началу, ко времени, когда ты познакомилась с Гранией на скалах.

Аврора снова рассказала всю историю, и Мэтт задавал вопросы, если ему что-то было непонятно.

— Грания такая добрая и милая, а я чувствовала себя ужасно. Вдруг это я помешала вам снова быть вместе? — объясняла Аврора, когда они ждали лифт, чтобы подняться на этаж. — Она так добра ко мне, и мне совсем не хочется, чтобы она провела всю жизнь в одиночестве. Или стала бы старой девой из-за того, что я тогда сказала. Ты понимаешь меня, Мэтт?

— Угу. — Вставляя ключ в дверь, Мэтт с удивлением посмотрел на этого необычного ребенка. — Думаю, дорогая, что я постепенно начинаю все понимать.

— О, Мэтт! — Аврора обвела взглядом просторную гостиную. — Здесь просто замечательно. Именно так я себе все и представляла.

— Спасибо. Мне здесь тоже нравится. Хочешь что-нибудь? Молока, может быть?

— Да, пожалуйста!

Аврора села на стул, и Мэтт, налив молоко, протянул ей стакан. Она выпила, а потом, уперев локти в крошечные колени, наклонилась и принялась рассматривать его.

— Мэтт, а теперь я должна спросить тебя о чем-то очень важном. Ты все еще любишь Гранию? Потому что, если нет, — внезапно начала нервничать она, — я не знаю, что мне делать дальше.

— Аврора, я всегда любил Гранию, с того самого момента, как впервые увидел. Но ты не должна забывать, что это она улетела в Ирландию и оставила меня, а не наоборот. — Мэтт вздохнул. — Иногда дела взрослых кажутся очень запутанными.