– Понятно. Что это нам дает? – спросил Никита тоном, каким дети требуют продолжения сказки.

– То, что он умен, и то, что он знаком с инструментом. Вряд ли он стал заказывать изготовление ключа по слепку, – спокойно и рассудительно пояснила. Сама не поняла, как у меня получилось….

Просто мне нравилось его дразнить. На его лице было написано упрямое стремление все понять, и я не могла удержаться от того, чтобы его немного помучить, заставить задавать вопросы. Эх, не зря меня мама врединой называла.

– Последний вопрос. Что он делал в вашей квартире?

– Перевернул все кверху дном.

– То есть он что-то искал. – Я задумчиво разглядывала красно-лиловые разводы на лице Никиты.

– Да, у меня сложилось такое впечатление, – буркнул Никита, пытаясь поймать мой взгляд, бродивший по его лицу.

– Я так понимаю, что пропало, вы мне сказать не можете? – вряд ли в таком состоянии у него были силы и желание проверять свое имущество.

– Ничего не пропало. – Никита тяжело вздохнул.

– Хм…

Я посмотрела в его шоколадные глаза, полные детского упрямства.

– Милиция долго ехала, я успел все посмотреть.

Я кивнула. С него станется.

– Так вы беретесь?

– А что, не видно?

Никита в ответ хмыкнул.

– Спасибо большое. Вы действительно «нечто». – Он мне улыбнулся, всем своим видом показывая, что это был комплимент. Явно услышанный из уст Кири.

Ну, Киря, ты у меня получишь.

Я – нечто.

Зараза.

– Пожалуйста, – ответила я и усмехнулась. Типа, я же крутая.

Ну и чего, скажите мне, я так себя вела с ним?

Это все потому, что вместо того, чтобы претворять в действие предсказание костей, этот великолепный образец мужского племени теперь будет неизвестно сколько времени валяться в больнице. Вот что мне язвительно подсказал мой внутренний голос. Надо сказать, язвить он умеет почище меня, сама страдаю…

Уже почти покинув палату, я вспомнила, что не уточнила информацию для Петра. Пришлось вернуться и провести еще несколько минут в компании Никиты.

– Вам поможет описание грабителя, то, что я смог вспомнить? – спросил Никита, когда я уже стояла в дверях.

– Неплохо знать о своих противниках хоть что-то, – пожала плечами я. И покинула палату, оставив Никиту в одиночестве.

Если ограбление и пропажа девушки связаны, как предполагал Никита, я вполне могу в процессе расследования встретиться с обозначенным злоумышленником. Конечно, неплохо иметь о нем хоть какое-нибудь, пусть самое поверхностное представление.

И снова я смогла уйти не дальше следующей палаты, когда меня посетила еще одна блестящая мысль. Я вернулась. Во второй раз.

И возвращалась, кипя гневом на саму себя. Могла бы догадаться раньше. Таня Иванова, соберись, пожалуйста, не позорь свои будущие седины