Щёлкнул затейливый замочек. Горан затаил дыхание: самый приятный момент в работе, словно достаешь дитя из колыбели. Даже в мутном свете фонарика — острые блики, тонкая огранка, потемневший металл на тёмно-синем бархате. Пальцы бережно разомкнули крепление.

«Господи, сколько же ты можешь стоить?» — опять пронеслось в голове.

Горан убрал находку в мешочек, захлопнул клапан кармана.

Чётко размеренная манипуляция с замком, поглаживание шва — будто отматывая киноленту назад, он повторял все свои действия, шаг за шагом, точь-в-точь, след-в-след.

Это его личная примета. Как в рассказе Рея Брэдбери «И грянул гром». Не навредить, не оставить отметок, уничтожить все свои следы пребывания в этом доме.

— Ну, чё? — продрогший Лопата ожидал его, распластавшись на полу балкона.

Горан перешагнул через него и бесшумной кошкой спрыгнул в темноту. Его работа завершена. И чем дальше он сейчас окажется от крохотной квартирки на третьем этаже, тем лучше.

Глава 1. Георг Иван

10 марта, за неделю до событий,

12 часов 08 минут,

Санкт-Петербург.

Мистер Георг И́ван совсем не говорил по-русски. Помнится, бабушка когда-то читала ему сказки на родном языке: роскошные фолианты с красочными картинками в книгах, пахнущих загадкой и древностью. Но с тех пор прошло столько лет, что русский эмигрант мог с уверенностью произнести только «страйстфуйте» и «спасыибо».

Дело ему при этом предстояло не из легких.

Чуть более четырех недель назад к нему обратился представительный мужчина средних лет, который представился графом Ворониным.

— Василий Эрнестович, — уточнил он пожилому специалисту по антиквариату и трасти, вальяжно устраиваясь в кожаном кресле в кабинете мистера И́вана. — Вас рекомендовала моя тетушка, мадам Орлова, как грамотного и деликатного специалиста, в разговоре с которым я могу рассчитывать на полную конфиденциальность.

Нотариус с благодарностью кивнул, всем своим видом показывая, как он обратился в слух. Гость, отпив крепко сваренный кофе, продолжил:

— Я являюсь представителем одной из древнейших аристократических семей Европы. Мои доверители озабочены поиском и сохранением утраченного в начале XX века наследства, — он старательно подбирал слова. — Нам стало известно о местонахождении особо ценной реликвии. Мы готовы приобрести её. Выкупить по любой, названной нынешним владельцем цене.

Мистер И́ван многозначительно изогнул бровь, уже понимая, что дело стоящее, но еще не понимая, какую именно стоимость своих услуг озвучить. Поэтому задал наводящий вопрос:

— Вы хотели бы оформить с моей помощью сделку?

Гость по-птичьи склонил голову, медленно кивнул. И добавил:

— Мне хотелось бы, чтобы вы для этого отправились в Россию. Владелец интересующей нас вещицы проживает там. Естественно, все расходы мы берём на себя. Компенсация будет щедрая.

Мистер И́ван с готовностью улыбнулся: дилемма о стоимости своих услуг больше для него не стояла.

Это было в самом начале марта. Лондонская весна еще только входила в свои права, кутая тощие деревья Гайд парка утренней синевой плотного тумана. Колкая трава покрывала прозрачным ковром лужайки, вислоухие ивы только примеряли нежно-зеленые, полупрозрачные одежды. В воздухе пахло свежестью и магнолиями. Колонии нарциссов хоть и не давали аромата, но радовали глаз, особенно в соседстве с ярко-сапфировыми зимними примулами.

Собрав с собой в дорогу только самое необходимое и вооружившись информацией, мистер И́ван отправился в путь.

Он представлял себе сказочные горы снега, золотые купола церквей, упирающихся в яркую синеву. Нет, он был достаточно образованным человеком, чтобы понимать юмор в историях про русских медведей и балалайки.