Так он дошел до девственно чистого, не тронутого колесами и гусеницами поля, зажмурившись, наклонился и самозабвенно вдохнул терпкий запах разнотравья: ромашки, дербенника, бузульника, васильков, полыни и еще многих других – белых, фиолетовых и желтых.

«Эх, лечь бы сейчас в эти травы и глядеть в небо», – подумал он, как бывало в детстве в деревне. Но поле было изранено осколками и отравлено вживленными в него минами.

Иван сорвал наугад самые красивые цветы, получился большой пышный букет. «Если начнут стрелять, – пришла мысль, – можно будет залечь и замаскировать ими хотя бы голову».

Обратно он шел торопливо, рисоваться и рисковать было уже ни к чему. Девушка ждала, бессильно опустив руки.

«Вы болван, товарищ лейтенант! – мрачно произнесла она. – Вам что, жизнь не на что тратить?»

«Это вам от болвана лейтенанта! – вдохновленно произнес Родин, протянув букет. – Кстати, звать болвана – Иван».

Она не взяла цветы, отвернулась и пошла. Но не так то легко было отвадить Ивана.

«Тогда я посажу их обратно, где взял!» – крикнул он уходящей девушке.

И он действительно пошел – что возьмешь с Ивана болвана.

Она остановилась, чуть было не сказала «скатертью дорожка», даже губу прикусила.

«Вернитесь… Я возьму ваши цветы!»

Иван просиял и через мгновение уже стоял возле дамы.

«Спасибо!» – сказала она, принимая букет.

«Ради такой красоты и… красавицы… – Иван не нашелся вдруг, что дальше сказать, и почувствовал себя мальчишкой. – В награду скажите хотя бы свое имя».

Она чуть усмехнулась: «Ольга».

«Ольга… Какое красивое имя».

Не хотелось уходить, прерывать эту невидимую серебристую нить, которая их соединила; несколько минут – просто миг в океане времени, а сколько чувств, страха, негодования, обиды, растерянности и облегчения, когда он вернулся с романтичным букетом…

«Иван, мне пора». В глазах еще оставался укор, но на прощание Ольга улыбнулась.

«Мы еще встретимся», – без сомнений произнес Родин.

Она не ответила.

Иван пошел в свою роту, размышляя о том, что его романтичный порыв был с хорошей свинской подкладкой. По сути, Иван не сильно то и рисковал, единственно, что снайпер мог подстрелить. Прошлой ночью саперы именно на этом направлении сделали проходы в минном поле для каждого танкового взвода. Здесь была низина, она позволяла скрытно выйти на рубеж развертывания. Передали проходы той же ночью, как говорится, из рук в руки. И обозначили, использовав стволы срубленных деревьев, покрасив их с тыльной стороны белой краской. Ольга их не заметила, а враг – тем более.

Глава шестая

Нет ничего хуже долгой дороги на марше. А если эта дорога изувечена нашими «Junkers Ju 88» или советскими штурмовыми бомбардировщиками… Единственная надежда, что подложенные мины, вырванные из земли взрывами, не уцелеют.

Так размышлял командир взвода 2 й роты 505 го батальона тяжелых танков (schwere Panzer Abteilung 505), бортовой номер «тигра» 123, лейтенант Вильгельм Зиммель. Он восседал на башне. Только что ему пришла в голову интуитивная мысль сменить фуражку на каску. Сделав это, он заодно снял и протер от пыли защитные очки.

Серые, унылые и привычные приметы войны уже давно не трогали его: смердящие мертвые лошади, остовы сгоревших грузовиков, раздавленные артиллерийские орудия, обугленные Т 34 и «Pz Kpfw III» и останки экипажей.