Изменить размер шрифта - +
С 1937 г. основной темой маневров оперативно-стратегического масштаба становятся «Действия конной армии (кавалерийского корпуса) в операции начального периода войны». Тон в то время задавали нарком обороны Маршал Советского Союза К.Е. Ворошилов и командующий войсками Московского военного округа Маршал Советского Союза С.М. Буденный. Последний свято верил в то, что конница является «решающим боевым и оперативным средством». Недальновидно поступил и начальник Генштаба РККА командарм 1 ранга Б.М. Шапошников, оценивший идею о создании механизированных (танковых) армий как «незаслуживающую внимания». Более того, в марте 1938 г. маршал Ворошилов своим приказом отменил как вредительскую «Инструкцию по глубокому бою». Похоже, страна вступала в эпоху Средневековья. Охотники «за врагами народа» изымали из приказов наркома термины «глубокий бой» и «глубокая операция».

Однако идея о создании танковых армий не канула в Лету. Успешные действия вермахта на Западе, применение им мощных подвижных сил реанимировали эту идею. В ноябре 1940 г., как говорилось выше, генерал Я.Н. Федоренко разработал проект создания механизированной армии. С ним был солидарен и генерал армии Г.К. Жуков. Он, выступая в декабре с докладом на тему «Характер современной наступательной операции» на совещании высшего командного состава Красной Армии, считал целесообразным использовать группы подвижных войск (эшелон развития прорыва) для развития тактического прорыва в оперативный. В ударной армии предлагалось в состав эшелона развития прорыва (ЭРП) включать один механизированный или один усиленный кавалерийский корпус. Во фронте намечалось иметь более мощную группу подвижных войск – конно-механизированную или мотомеханизированную армию. Ее планировалось вводить в сражение на глубину до 150 км с целью разгрома в оперативной глубине обороны не только ближайших оперативных, но и более глубоких фронтовых резервов противника, а главное, сохранив свободу действий, исключить у противника всякую возможность оперативного маневра и организации нового сопротивления. В состав этой подвижной группы (конно-механизированной или мотомеханизированная армии) Жуков считал возможным включить два механизированных, один-два кавалерийских корпуса и соответствующее количество авиации. Для взаимодействия с этой подвижной армией предлагалось использовать авиадесантные соединения и своевременно выдвинуть 2–3 стрелковые дивизии для ее усиления. Еще дальше пошел командир 1-го механизированного корпуса генерал-лейтенант П.Л. Романенко. Он, выступая в прениях по докладу Жукова, высказался за создание ударных механизированно-авиационных армий.

К сожалению, все эти предложения были проигнорированы участниками совещания. Даже такой «танковый» авторитет того времени, как командующий войсками Западного особого военного округа генерал-полковник танковых войск Д.Г. Павлов, не счел нужным высказать свое мнение относительно формирования подвижного объединения (армии). Он, выступая на совещании с докладом «Использование механизированных соединений в современной наступательной операции и ввод механизированного корпуса в прорыв», ограничился лишь изложением теоретических аспектов этой проблемы относительно механизированного корпуса.

Нарком обороны Маршал Советского Союза С.К. Тимошенко также не высказал своего мнения по поводу предложения генерала армии Г.К. Жукова. Он рекомендовал иметь в подвижной группе фронта механизированный и кавалерийский корпуса или один-два механизированных корпуса. Ее предусматривалось использовать в двух вариантах. В случае, если тактическая зона обороны противника хорошо оборудована в инженерном отношении, да еще плотно занята его войсками, предлагалось вводить эту группу в прорыв после ее прорыва стрелковыми корпусами. Если же противник не располагает необходимыми силами для создания прочной обороны на второй полосе, то подвижные группы целесообразно вводить в прорыв сразу после преодоления стрелковыми корпусами его главной полосы.

Быстрый переход