Обуреваемый сложными, противоречивыми переживаниями, Старик заметил впереди, на правом берегу реки, свет. Сперва он видел только огонь, но вскоре различил и человеческие фигуры, слабо освещенные его лучами, а позади – контуры большого здания.

Людей становилось все больше, а вместе с ними и огней. Старик увидел, что люди – прибывшие на лодках туземцы, обогнавшие лодку Боболо, а огни – факелы, принесенные людьми, выходящими из здания.

Вскоре лодка причалила, и Старика пинками вытолкали на берег. Среди воинов, прибывших по реке, расхаживали дикари в леопардовых шкурах, вышедшие из здания с факелами в руках.

Некоторые из них носили ужасающие маски.

Это были жрецы бога Леопарда.

Внезапно белого озарила догадка. Его доставили в тот самый таинственный храм людей-леопардов, о котором запуганные негры рассказывали невероятные, жуткие вещи, и который он считал скорее вымыслом, нежели реальностью. Однако реальность существования храма обрушилась на него с потрясающей очевидностью, когда, пройдя через главный вход, он оказался внутри здания.

Открывшееся ему варварское зрелище, освещенное множеством факелов, было из тех, что навсегда врезаются в память. В огромном зале толпились чернокожие воины из деревни Гато-Мгунгу. По приказу жрецов в масках, вынесших церемониальные одеяния, воины принялись разбирать кипы леопардовых шкур.

По мере того, как негры облачались в одежды своей варварской секты, картина постепенно менялась, пока белый не увидел вокруг себя сплошь желтые с черным шкуры леопардов, грозно изогнутые стальные когти и черные лица в боевой раскраске, частично скрытые уборами, изготовленными из голов леопардов.

Колеблющийся свет факелов играл на резных раскрашенных изваяниях, отражаясь от человеческих черепов, разнообразных щитов и диковинных масок, развешанных на высоких столбах, подпиравших кровлю. Ярче всего он освещал высокий помост в конце зала, где на возвышении стоял верховный жрец. Вокруг него толпились младшие жрецы, невзирая на то, что к массивному столбу рядом с верховным жрецом был прикован огромный леопард, который рычал и грозно скалился на обступивших помост людей. У леопарда была такая свирепая морда, что белый воспринял зверя как воплощение жестокой сущности культа, которую он олицетворял.

Взгляд Старика зашарил по залу в поисках девушки, но ее здесь не оказалось. При мысли, что ее где-то прячут в этом жутком месте, Старик содрогнулся. Если девушку привели сюда, то положение ее столь же безнадежно, как и его собственное. Доставив его в свой храм, позволив заглянуть в их святая святых, разрешив присутствовать на тайном сборище, люди-леопарды тем самым решили его судьбу, ибо свидетелей они в живых не оставляли. Теперь уже ничто не сможет спасти его, а все заверения и посулы Боболо были ложью.

Пройдя к помосту, Гато-Мгунгу, Боболо и другие вожди заняли места в первом ряду. Гато-Мгунгу переговорил с верховным жрецом, тот немедленно отдал приказ, и стража вытащила Старика вперед, по правую сторону от помоста. На белого уставились триста пар хищных глаз, горящих ненавистью, глаз беспощадных и голодных.

Верховный жрец обратился к рычащему, скалящемуся леопарду.

– Бог Леопард! – воскликнул он высоким пронзительным голосом. – Твои дети схватили врага твоего народа и привели сюда, в великий храм. Какова будет воля божественного Леопарда?

Воцарилась полная тишина. Все глаза были прикованы к верховному жрецу и леопарду. И тут произошло нечто такое, от чего у Старика по спине поползли мурашки, а на голове встали дыбом волосы. Из пасти хищника раздалась человеческая речь. Это казалось невероятным, но Старик слышал каждое слово собственными ушами.

– Повелеваю убить его, а его мясом накормить детей бога Леопарда!

Голос был низким, хриплым, с рычащими нотками.

– Но сперва приведите новую верховную жрицу, чтобы дети мои могли увидеть ту, которую мой брат приказал Лулими доставить из далекой страны!

Лулими, стоявший, как ему и полагалось по рангу, рядом с престолом верховного жреца, на глазах раздулся от гордости.