– О! – воскликнул Усули. – Значит, это не наш бвана убегал в панике от Буто-носорога? Тарзан рассмеялся.

– Он убегал от носорога?

– Еще как! – отозвался Усули.

– Его можно понять, – сказал Тарзан, – Буто не очень приятный соперник.

– Но великий бвана никогда от него не бегал, – гордо сказал Усули.

– Ладно, – сказал Тарзан, возвращаясь к начатому разговору, – золото спрятали, но яму-то копали вы? Отведи меня на то место, Усули.

Вазири соорудили примитивные, но удобные носилки для двух женщин, хотя Джейн Клейтон рассмеялась при мысли, что кто-то будет нести ее. Большую часть пути она прошла рядом с носильщиками. Зато Флора, ослабевшая и истощенная, не могла идти сама и была рада, что сильные вазири легко несут ее по тропе через джунгли.

В жизнерадостном настроении пришли они на то место, где вазири спрятали сокровища. Чернокожие были счастливы от того, что нашли своих хозяев, а Тарзан и Джейн радовались встрече.

Когда они принялись копать землю, то песням и шуткам не было конца, но постепенно их лица становились все серьезнее и серьезнее.

Тарзан наблюдал за ними молча, а затем, улыбнувшись, сказал:

– Усули, вы закопали его слишком глубоко. Чернокожий поскреб в затылке.

– Нет, бвана. Я ничего не понимаю. Мы спрятали золото здесь.

– Ты в этом уверен? – спросил Тарзан.

– Абсолютно, бвана, но золота здесь нет. Его кто-то перепрятал.

– Опять этот испанец, – воскликнул Тарзан. – Ух, как он хитер и коварен!

– Но он не мог сделать это в одиночку, – заметил Усули. – Тут было очень много слитков.

– Да, он не мог сделать это один, – сказал Тарзан, – однако, золота здесь нет.

Вазири и Тарзан тщательно обыскали все вокруг, но Оваза так хорошо знал джунгли, что следы ускользали даже от внимательных глаз человека-обезьяны.

– Все! – сказал Тарзан, огорченно махнув рукой. – Золото – тю-тю! Но я не допущу, чтобы оно покинуло пределы Африки.

Человек-обезьяна разослал гонцов, чтобы предупредить вождей дружественных племен. Они должны были осматривать все экспедиции, проходящие по их территории и не пропустить ту, в которой обнаружится золото.

– Это поможет нам, – сказал Тарзан, когда гонцы отправились в путь.

Вечером они разбили лагерь у тропы, ведущей к дому. Трое белых сидели у костра, а Джад-бал-джа лежал у ног своего хозяина, рассматривающего леопардовую шкуру, который принес ему Золотой лев. Вдруг Тарзан повернулся к жене.

– Джейн, ты была права. Сокровища Опара не для меня. Я не только потерял золото и алмазы, но рисковал гораздо большим сокровищем – тобою!

– Бог с ним, с золотом, – ответила Джейн. – Наше богатство не исчисляется деньгами, и оно останется с нами.

– Да еще леопардовая шкура, – засмеялся Тарзан, – с загадочной картой, перепачканной кровью.

Джад-бал-джа понюхал шкуру и облизнулся. То ли от отвращения, то ли от предвкушения, кто знает?

XXI. БЕГСТВО И ПЛЕН

Увидев настоящего Тарзана, Эстебан Миранда повернулся и стремительно бросился в джунгли. Сердце его похолодело от страха. Он бежал без цели и не знал, в каком направлении движется. Единственным желанием испанца было как можно дальше уйти от человека-обезьяны. Он продирался сквозь густую чащу кустарников, шипы рвали и царапали его тело, и на каждом шагу он оставлял капли крови.