— Пушкина Александра Сергеевича уважаешь? — спросил меня Абдусалямов, едва я переступил порог его кабинета.

— Уважаю, но со школьных времен в руки его книг не брал, — признался я.

— А зря. Великий поэт описал твою ситуацию весьма точно.

— «Он возвратился, и попал, как Чацкий, с корабля на бал», — легко догадался я, поскольку это была уже пятая моя командировка в этот сводный отряд, и с условиями службы здесь я был немного знаком.

— Точно. А говоришь, Пушкина не знаешь…

— Цитаты… Только цитаты, товарищ майор. Крылатые выражения, известные фразы и прочее. Это мой объем знания поэзии.

— Но хорошо уже, что все понимаешь…

— Не первый год, как говорится, замужем за спецназом… Какое задание?

— Иди в оперативный отдел. Знаешь, где он располагается?

— Раньше был на втором этаже.

— И сейчас там же. Значит, знаешь. Иди, там тебе все растолкуют.

Я двинулся по широкой лестнице, шагая через ступеньку, сам себе при этом показывая, что я после перелета бодр и силен. Постучал в дверь с надписью «Оперативный отдел», дождался приглашения. Вошел. Представился.

— Это взвод, который только сегодня прибыл? — спросил молодой щеголеватый майор, постукивая пустым мундштуком по пустой же пепельнице. Старый вариант — когда человек бросает курить, он грызет мундштук и держит на столе пепельницу, чтобы была иллюзия, что он только что покурил.

Я сам никогда не курил. В жизни не пробовал, даже в школе, когда отдельные одноклассники и даже многие одноклассницы друг перед другом щеголяли с сигаретами во рту. Кроме тех, кто всерьез спортом занимался. Я тоже тогда серьезно занимался биатлоном, меня даже звали в Москву, в спортивный интернат олимпийского резерва, обещая большое спортивное будущее, только мой отец, тогда еще действующий офицер спецназа ВДВ, уже определил мое армейское будущее и воспитывал меня соответствующим образом. Естественно, без сигареты во рту. Мама во всем отца поддерживала, поскольку он не терпел несогласия со своим мнением. Под конец службы, как раз когда я приезжал в последний летний отпуск перед окончанием военного училища, отец мой служил начальником оперативного отдела воздушно-десантной дивизии, и потому у меня было доброе отношение к оперативникам. В отличие от многих моих сослуживцев.

— Так точно, — ответил я майору. — Под утро прилетели в Каспийск, откуда нас на грузовике доставили в городок.

— Чем взвод в настоящий момент занимается?

— Сейчас взвод отдыхает с дороги, готовится к грядущим действиям.

— Обязан тебя, старлей, расстроить: отдых завершен. Ты со здешней ситуацией хотя бы понаслышке знаком?

— Я не сильно расстроен, товарищ майор. Знаком со здешней ситуацией. Это у меня уже пятая командировка в сводный отряд.

— Когда из последней вернулся?

— Год назад.

— Значит, с ситуацией не знаком… За год здесь все перевернулось. И работы стало вдвое, если не втрое больше.

— И это связано…

— Это связано с ситуацией на Ближнем Востоке, где ДАИШ терпит поражение за поражением. Бандитов отправляют по домам — или сами они бегут, точно сказать не могу, поскольку там они становятся порой неуправляемыми. Они все опытные, обстрелянные — представляют здесь реальную опасность.