- Слез, во всяком случае, не лила, - не сдержал Владимир раздражения.

- И я так думаю. - Петр протопал к его кровати и, сев, похлопал Владимира по плечу. - А ты настоящий летун. Перехватчик?

- Слушай, катись-ка ты со своими вопросами к черту. Или к своей жене. Дай нам поспать.

Петр молча удалился к своей кровати и затих под одеялом.

Утром, пока он спал, Владимир с Геннадием сбегали на физзарядку, искупались в холодной воде. Когда пошли на завтрак, Геннадий с усмешкой спросил:

- Петя-то не на шутку забеспокоился. Есть основания?

Владимир рассказал о прогулке с Варей, о её прозрачных намеках.

- Зря ты не поддержал престиж летчиков-дальневосточников, - посмеялся Геннадий. - Бабенка она аппетитная, и с Петром породичался бы.

- Вот и докажи свое мужское достоинство, коль есть охота; я уступаю тебе.

- Ни, ця двустволка не моего калибру, - засмеялся Геннадий. - А вообще-то жаль Петра, он добрый хлопец. Тилько зря на такой молодице женился, не ровня он ей...

После завтрака все трое собрались на пляже. Приехала к ним и Варя. Привезла сочных золотистых груш, винограда. Угостила мужчин. Справилась у мужа, как съездили на Рицу.

- Отлично, - бодро ответил Петр, словно и не было вчерашних подозрений. - Только дорога очень уж вихлястая, так укачало, что голова до сих пор болит.

- Вечером я тебя полечу, - пообещала Варя. - Сегодня у меня юбилей исполнилось десять лет моей педагогической работы. Я приглашаю вас всех, она обвела мужчин улыбчивым взглядом, задержала на Владимире, то ли укоряя его, то ли снова призывая не отвергать её.

- С радостью принимаем приглашение, - за всех ответил Петр. - А как насчет девочек для мальчиков? - Кивнул он на Владимира и Геннадия. - Может, ты им подыщешь? Местных. В нашем санаторий действительно не на кого глаз положить.

- Не такие они паиньки, как ты думаешь, - рассердилась Варя. - Если захотят, сами найдут.

- Тоже верно, - согласился Петр. - Мальчики что надо. Любая, если сразу не даст, то потом пожалеет.

- Не хами, - оборвала его Варя.

Владимир, чтобы не слушать пошлости ревнивца, резко встал с топчана и пошел в воду. Геннадий последовал за ним.

- Разве я не прав? - услышал Владимир позади голос Петра. - Кто тебе из них больше нравится?

Варя не ответив, тоже поднялась и пошла за мужчинами. Подплыла к Владимиру.

- Ты не ответил - принимаешь мое предложение?

- Тебе мало того, что Петр уже бесится? Зачем ты его дразнишь? Он же любит тебя.

- Пожалел... От его любви у меня синяки на сердце... Вечное подозрение, ревность... Пусть будет хоть не напрасно.

- Не напрасно?

Она не ответила.

- Ты для того и устраиваешь ужин?

- Нет. У меня в самом деле юбилей. И я хочу побыть с тобой, хотя бы потанцевать. Ведь скоро мы разъедемся. - Варя помолчала. - Или ты хочешь, чтобы я в любви тебе объяснилась?

Только этого ему не хватало! И он решил не щадить больше её самолюбия.

- Не пойму, на кого ты больше похожа: на ветреную амазонку или на расчетливую куртизанку.

Варя не обиделась.

- Потом поймешь. Разве плохо, когда женщина - загадка? Попытайся разгадать ее...

Разгадывать хитросплетения бабьей дури у Владимира желания не было, и в ресторан они с Геннадием не пошли, а спустя два дня узнали, что Варя из Сочи уехала. В тот же день покинул санаторий и Петр. Протянул Геннадию руку, а на Владимира даже не взглянул. Забрал чемодан и пошел из палаты, не говоря ни слова...

Тогда на выходку ревнивца Родионов лишь усмехнулся: считает его виновником своих бед и не хочет объясниться - ради Бога, это его проблема, Владимир ни в чем не виноват и оправдываться не собирался. Это было пять лет назад. Теперь же перед ним сидел полковник, представитель вышестоящего штаба, старший инспектор службы безопасности полетов, от которого зависела судьба командира эскадрильи: что он напишет в акте расследования летного происшествия, то и примет за аксиому начальство.