Небольшой караван с «линкольном» во главе выехал через служебные ворота и свернул к автомагистрали, ведущей в город.

Сидя в бюро начальника службы обеспечения частных полетов, пилот «Сессны» рассказывал ему о своем странном приключении.

— …и нанял меня, чтобы добраться до Майами. Но когда до Нового Орлеана оставалось всего десять минут лета, он сказал, что хочет совершить посадку в Джэксонвилле, чтобы сделать срочный звонок. После этого он дал мне точное время прибытия в Майами… Короче, за дополнительные услуги я взял с него на сто долларов больше обычного тарифа. Думаю, что в этом нет ничего плохого… Но вы видели того типа, который взял у меня пакет? Бр-р-р… Настоящий головорез. Хотелось бы мне знать, в какое дерьмо я вляпался и стоят ли того мои лишние сто долларов?..

На платформе, доминирующей над проснувшимся аэропортом, два «фотографа» упаковывали свое оборудование. Взволнованные люди, одетые в сшитые на заказ костюмы, методично осматривали все залы, салоны и туалеты аэропорта, не пропуская в поисках иллюзорной жертвы ни одного закоулка.

Микроавтобус с музыкантами резво мчался в Майами, в одном из пригородов которого проходил очередной рок-фестиваль. Члены группы, кое-как устроившись в тесном салоне, оживленно обсуждали неожиданное «приключение».

Одна из девушек с круглыми от волнения глазами сбивчиво выразила свое мнение:

— Вы знаете… нам бы следовало выяснить, кто он и почему прячется… Короче, я хочу сказать, что он может быть черт знает кем…

— Иногда следует прислушиваться к своему внутреннему голосу, — заметил бородач — лидер группы. — Это все равно, что с девчонками. Нужно исходить из того, как они на тебя смотрят, понимаете? Короче, я ему сказал: «Конечно, старик, можешь нести мою гитару…» Должен сказать, что мне он понравился, хотя явно замешан в темных делишках.

Тот самый тип, о котором говорили музыканты, в это время направлялся в Майами Бич, следуя на безопасной дистанции за вереницей машин, набитых мафиози — его кровными врагами. Палачу удался план скрытого проникновения в Майами…

Глава 4

Мак Болан не считал себя суперменом, он просто умел реально оценивать свои возможности. В школе смерти, какой стали для его поколения душные джунгли Вьетнама, он крепко-накрепко усвоил, что знания в сочетании с решительными действиями и безграничной самоотверженностью возводят любого человека в ранг высших существ. Сверхчеловек? Нет. Совершенная боевая машина? Пожалуй. Таков был сержант Мак Болан. Его ремеслом стала война, война особая, в котле которой человек либо умирает, либо приобретает новые, исключительные качества. Сержант выжил и на всю жизнь запомнил уроки, преподанные войной на полях сражений в юго-восточной Азии. И теперь он вернулся, чтобы практиковать свое ремесло в джунглях преступности, на этот раз американских.

Он не считал себя ни крестоносцем, ни патриотом. Его совсем не вдохновляла новая роль строгого воспитателя нашкодившей мафии.

До того, как Болан объявил войну мафии, его близкие друзья отзывались о нем как о человеке дружелюбном, предупредительном и мягком. Если не принимать в расчет характер его заданий в юго-восточной Азии, то не было никаких оснований полагать, что под его внешней оболочкой кроется натура холодная и жестокая. Во Вьетнаме Болан не скрывал своей «специальности» ни от журналистов, ни от историков. Он им просто заявил, что не выпрашивал разрешения на убийства — ему отдавали соответствующие приказы.

Теперь Мак не питал никаких иллюзий относительно своей американской «специальности». Условия остались прежними, изменились только место и враг. Война продолжалась…

Ясным ноябрьским утром Мак Болан лежал на балконе одной из квартир десятого этажа высотного жилого дома, каких немало выросло за последнее время вдоль всего пляжа.