|
Возможное происшествие, необычное для такой уединенной деревни, заставило его снова натянуть жакет и броситься стремглав вниз по ступенькам повозки. Подбежав к затухающему костру, он услышал низкий стон где-то в темноте и кинулся к вязанке хвороста, чтобы подбросить в огонь. Но жертва была за пределами видимости, и только когда Лоусон услышал ее стон еще раз, он понял, откуда тот исходит. За несколько шагов он достиг начала тропинки, где была привязана его лошадь, и мысленно отругал себя, что не взял с собой фонарь, который обеспечил бы достаточно света, чтобы Лоусон мог разглядеть пол и состояние человека перед ним. Но все же это была женщина, в чем он убедился, когда она объяснила свой неистовый крик.
— Я споткнулась об веревку от лошади и подвернула лодыжку, — прошептала она тихим мелодичным голосом. — Извините, мадам, — Лоусон опустился на колени. — Я не ожидал, что кто-то пойдет по этой тропе, иначе я бы привязал свою лошадь в другом месте. — Вы настоящий джентльмен! — Своего рода да, я полагаю. — Определенно джентльмен. Я поняла это по вашему голосу. Помогите мне… моя лодыжка… — простонала она. — С вашего разрешения, мадам, — Дик осторожно поднял ее и поднес к огню, горящему теперь очень ярко. Но, даже несмотря на его осторожность, она слабо сопротивлялась его действиям. — Нет! Нет! Нет! — повторяла она тихо, но настойчиво. — Поставьте меня на землю. — Глупости! Я не могу оставить вас в темноте с вывихнутой лодыжкой! — Он поставил ее около огня и побежал к повозке. По дороге к ней он изумлялся, как изумлялась Кристабель, когда встретила таинственную Леди в волшебном лесу<sup>1</sup>. Эта леди не была темной, но была самой что ни на есть сказочной, как ему показалось при встрече, когда он успел разглядеть ее волнистые золотистые волосы. К тому же она выглядела очень мило и одета очень дорого. Вот так приключение! Прямо рядом с ним из ниоткуда появилась потерявшаяся придворная дама, наряженная в модное торжественное платье и укутанная в украшенный золотой вышивкой плащ. Дик, глубоко задумавшись о причудах судьбы, вернулся к своему ангелу, принеся с собой теплое стеганое одеяло, подушку, бутылочку мази и сделанные на скорую руку повязки. Свой великолепный плащ девушка носила, прикрывая все лицо и шею, так что были видны только ее рассерженные глаза. Она встретила своего спасителя несколькими приглушенными, отнюдь не добрыми словами. — Я бы попросила вас так не делать! — резко бросила она ему, и голос ее был такой же рассерженный, как и глаза. — Моя дорогая леди, вы сами не знаете, чего хотите, — сказал Лоусон, аккуратно подкладывая подушку под ее голову и накрывая ее одеялом. — Если вы джентльмен, то отпустите меня, — с негодованием возразила она. — Конечно, пожалуйста. Он поднялся с колен и отступил на шаг. Она собрала все силы, чтобы подняться, но не смогла. — Вы видите, что я не могу! — сказала она раздраженно. — Я это понял, еще когда поднял вас вон там, — холодно заверил он ее, думая, какая же она невероятно женственная и как очаровательны ее возражения. — Позвольте мне взглянуть на вашу лодыжку. — Нет! — Она надела на свои стройные ножки красивые вечерние туфли и спрятала их под платьем. — Уйдите! Ай! — Ее левая нога показалась из-под платья, так как, естественно, смена положения вызывала боль. — Не будьте такой глупой, — грубо отреагировал ее спаситель. — Я должен натереть вашу лодыжку этой мазью и перевязать ее. — Вы доктор? — спросила она с недоверием. |
