— Ничего удивительного, это было такое печальное время, мама, — согласилась Леона.

Ее отец умер в середине декабря, и у них не было рождественской елки, не было подарков и даже гостей, поющих рождественские песни, Леона не впускала в дом — она боялась расстроить мать.

— Я пишу Дженни, — сказала миссис Гренвилл, — и прошу ее после моей смерти заботиться о тебе и любить тебя так, как мы любили друг друга в детстве, когда были маленькими.

— Не говори о том, что ты собираешься покинуть меня, мама! — воскликнула Леона. — Я хочу, чтобы ты поправилась. Хочу, чтобы ты осталась со мной и помогала мне присматривать за домом и за фермой.

Ее мать не ответила, и через некоторое время Леона сказала:

— Ты прекрасно знаешь, именно этого хотел бы отец. Ему бы не понравилось видеть тебя такой, как сейчас.

— Бесполезно, милая, — ответила мать. — Когда твой отец нас оставил, он унес с собой мою душу, мое сердце. Во мне ничего не осталось, кроме боли и желания найти его и воссоединиться с ним.

Леона услышала в голосе матери страдание и поняла, что сказать ей больше нечего.

Она молча наблюдала, как мать пишет письмо, и лишь когда обнаружила, кому оно адресовано, изумленно воскликнула.

— Герцогиня Арднесская, мама? Это она — твоя подруга детства?

— Да. Дженни очень удачно вышла замуж, — ответила миссис Гренвилл. — Но герцог был намного старше ее, и когда я его увидела впервые, он показался мне довольно устрашающим.

— Как раз тогда ты и влюбилась в отца.

Миссис Гренвилл подняла глаза.

— Я полюбила его с момента нашей первой встречи, — ответила она. — И вовсе не из-за того, что он был красив в военной форме. В нем было что-то еще — нечто волшебное, неописуемое, то, что трудно выразить словами.

— Это была любовь с первого взгляда! — улыбнулась Леона. — Папа часто рассказывал мне, как влюбился в тебя.

— Расскажи мне, что он говорил, — страстно попросила миссис Гренвилл.

— Он вошел в бальный зал со скучающим видом, — стала рассказывать Леона. — Он сказал, что уже давно натанцевался на балах, а все шотландские женщины казались ему скучными и совершенно не остроумными. Тогда он только и мечтал, как бы поскорее вернуться на юг.

— Продолжай! — торопила миссис Гренвилл. На мгновение лицо ее засветилось счастьем, как у молодой девушки.

— Потом отец увидел тебя, — продолжала Леона. — Ты задорно танцевала с офицером, которого он знал. Он посмотрел на тебя и сказал себе: «Вот на этой девушке я женюсь!»

— А стоило ему заговорить со мной, как мне тут же захотелось выйти за него замуж! — воскликнула миссис Гренвилл. — Казалось, мы уже встречались когда-то прежде, а теперь снова нашли друг друга после долгой разлуки.

— Я уверена: именно так и должно быть, когда люди влюбляются по-настоящему, — тихонько произнесла Леона.

— Ты почувствуешь это, когда придет время, милая моя, — сказала миссис Гренвилл. — Тогда ты поймешь, что, когда это происходит, все остальное теряет значение.

Ее голос дрогнул.

— Я пошла бы за твоим отцом, куда бы он ни пожелал. Я бы следовала за ним босиком по всей Англии, вздумай он вдруг меня оставить!

— Неужели ты нисколечко не завидовала своей подруге, которой так повезло выйти замуж за герцога? — поддразнила Леона.

— Я никому не завидовала, — ответила миссис Гренвилл.