Здание здешнего отеля выглядело куда живописнее и опрятнее, чем Женя ожидал. Снаружи оно буквально сияло от новенькой небесно-голубой краски и белоснежных наличников, широких и резных. Резьбой были покрыты и угловые декоративные столбики, и линия между этажами, и обшивка между кровлей и стеной – в общем, все свободные места, кроме ровных стен. Само здание скрывалось в высоком боярышнике, растущем пополам с полынью и поднявшемся зеленой стеной метров на пять в высоту. Живая шумоизоляция, надежно отделяющая гостиницу от улицы. Да и от любопытных глаз.

Впечатление немного портили ржавые насмерть водосточные трубы и железная кровля. Но, возможно, это была такая краска – за «зеленой стеной» толком не понять.

Внутри все тоже оказалось ухожено и уютно. Нарочито деревянные стены, покрытые темным лаком, потолок из декоративных обожженных балок, на стенах – прялки, донышки бочонков, плетенные из ветоши коврики, грубо кованные воротные петли, какие-то крючья, гребни и лопатки непонятного назначения. В общем – дизайнеры старательно делали стилизацию «под старину». И даже пахло здесь как-то… Опилками.

Общее впечатление портили, пожалуй, автомат с напитками – причем неработающий – и плазменная панель на стене напротив администратора. Зато стойка «ресепшена» была собрана из бруса, тщательно обожжена, покрыта наростами мха и украшена красно-зеленым гербом, наверху которого отливали золотом меч и держава, а внизу брел зверек, очень напоминающий испуганного медведя. Хотя в теории ему полагалось изображать барсука. Над гербом шла надпись: «Шенкурск основан в 1137 году».

– Так это Шенкурск или Вага? – попытался уточнить у девушки за стойкой Евгений.

– Никто не знает, – вместо нее ответила Екатерина. – В двенадцатом веке его называли Шенкурьем, в шестнадцатом Вагой, в семнадцатом Шенкурском. Однако после-то царя Михаила Федоровича местный епископ опять числился в Ваге. Но после переноса владычного двора в Холмогоры город снова указывался Шенкурском. Эдиктов о переименовании никто не издавал. Тебе какое имя больше нравится?

– Я вообще-то в монастырь приехал, – ответил Леонтьев.

– Извините, – кашлянула девушка за стойкой. – У нас только женский, Свято-Троицкий. Вы номер бронировали?

Катерина громко прыснула в кулак.

– Да!

– На какое имя?

– Ты на какое заказала? – повернулся к спутнице Женя. Гостиницу выбирала она, при проезде Вологды. Молодой человек утром еще не был уверен, что поездка состоится, и этим вопросом не озаботился.

– Евгений Леонтьев! – все еще ухмыляясь, привстала на цыпочки девушка.

– Да, я вижу, заказ есть, – кивнула администратор. – Номер восемь. Второй этаж, направо от лестницы. Кстати, самый лучший, с окнами в парк.

Она выложила на стойку тяжелую пластиковую грушу, к которой тонкой цепочкой крепился ключ.

– А ей? – не услышав продолжения, кивнул на спутницу Женя.

– Так у вас двухместный номер заказан, – мило улыбнулась администратор.

– У них тут все номера двухместные-то, милый! – сцапала ключ Катя. – Вот я и подумала: на фига мне платить лишние деньги, если я могу просто пожить у тебя? Айда за мной!

Помахивая рюкзачком, она зашагала по коридору.

– Вот ведь чума какая на мою голову! – пожаловался Евгений. – Если бы сразу догадался… Ничего, это всего на два дня. Завтра в монастырь, и домой.

– В женский? – пряча улыбку, уточнила администратор.

– И почему ей не пятьдесят четыре года? – со вздохом пожаловался Леонтьев и отправился следом за спутницей.