Это было, конечно, довольно прямолинейное высказывание, такие тут не приняты. Но я нарочно так сказала. Они меня достали своими супервежливостями, и мне хотелось их подразнить. Особенно Джонатана с Шерил. Ги был попроще – не столько потому, что он француз, сколько в силу принадлежности к другой социальной среде, явно более демократичной.

– Нет, что ты! – одновременно воскликнули наши мальчики.

– Мы совершенно нормально относимся друг к другу, – с достоинством сказал Джонатан.

– Только иногда подшучиваем… Беззлобно, – добавил Ги.

Мы с Шерил переглянулись и рассмеялись.

– Кстати, у нас тут четыре страны представлены, вы не заметили? – сказала я. – Давайте лучше выпьем за дружбу. Я без иронии, по-настоящему.

Остальные с энтузиазмом поддержали мой тост. Я заставила всех чокнуться на русский лад. Все поднялись и торжественно выпили. Ги плюхнулся на стул первым.

– Вы мне нравитесь, ребята, – сказал он.

Я подумала, что мне удалось разрядить обстановку.

– Мне тоже, – сообщила я и плюхнулась вслед за Ги на свой стул. Шерил и Джонатан аккуратно сели.

– Послушайте, а вам не приходила в голову такая простая мысль: сверить ваши даты рождения? – спросил Джонатан.

Мы все переглянулись.

– Семьдесят четвертый год… – начала я.

– Месяц май, – продолжила Шерил, кивком подтверждая названный мною год.

Мы замерли ненадолго и выпалили одновременно:

– Двенадцатое мая!

– Двадцать первое! – это произнесла Шерил.

– Теперь все ясно? – сказал скептически Джонатан.

– Ничего не ясно! – завопила я возмущенно. – Один и тот же год, один и тот же месяц и всего лишь девять дней разницы – что это, по-твоему, случайность?!

– Вообще-то, если ты не в курсе, двойняшки рождаются в один и тот же день. И даже в один и тот же час, как правило.

– Как вы не понимаете, если мы сестры, то здесь какая-то тайна, а если здесь какая-то тайна, то неудивительно, что наши даты расходятся! Это же элементарно! У кого-то был в этом интерес!

Ги положил мне руку на плечо.

– Успокойся, Оля, мы тебе все верим. – И он посмотрел многозначительно на Джонатана, словно призывая англичанина подыграть мне. Но Джонатан сделал вид, что не заметил его взгляд. – У меня есть идея, – продолжал веселиться Ги. – Слушайте, девочки, а родимых пятен или родинок у вас нет на теле? Их можно было бы сверить. Мы с Джонатаном готовы предложить свои услуги в этом деле, а Джонатан?

Джонатан хмуро поглядел на Ги и не ответил.

Кажется, с трудом налаженная дружба народов опять стала расползаться по швам.

– Экий ты прыткий, – поспешила я исправить фривольный промах Ги. – Это право надо еще заслужить!

Шерил снова вежливо улыбнулась, и Джонатан глянул на меня одобрительно.

– Между прочим, – повернулся он к Шерил, – а ты-то что считаешь? Ты тоже думаешь, что вы сестры-близнецы?

– Я ничего не считаю. Я не знаю. Но шансов на это, признаться, очень мало…

Я должна наконец рассказать все Игорю, решила я. Он посоветует, как взяться за поиски правды!

Шерил заночевала у меня, а утром мы разошлись: она на работу, я в Сорбонну.