Пять пар глаз испуганно уставились на нее. Однако прилежная ученица — как мисс Бил все еще мысленно называла ее — спокойно представила всех.

— Двойняшки — это Морин и Шерли Берт. Морин примерно на две минуты старше, и у нее больше веснушек. Только так их и можно различить. Рядом с Морин — Джулия Пардоу. В одном кресле сидит Кристин Дэйкерс, а в другом — Дайан Харпер. А я — Маделин Гудейл.

Мисс Бил, всегда плохо запоминавшая имена, по привычке мысленно их все повторила. Двойняшки Берт. Крупные, пышущие здоровьем. Довольно просто запомнить их имена, но совершенно невозможно отличить одну от другой. Джулия Пардоу. Привлекательное имя для привлекательной девушки. Очень привлекательной для тех, кому нравятся такие хорошенькие, похожие на кошечку блондинки. С улыбкой глядя в равнодушные фиалково-синие глаза, мисс Бил решила, что на таких красоток падки не только мужчины. Маделин Гудейл. Хорошее, благозвучное имя для хорошей, благоразумной девушки. Ей будет совсем не трудно запомнить Гудейл. Кристин Дэйкерс. Что-то здесь не так. Во время непродолжительного наглядного урока этой девушке явно нездоровилось, а теперь ей вроде и совсем худо. У нее плохая кожа, что весьма необычно для медсестры. Сейчас она сильно побледнела, так что пятна вокруг рта и на лбу выделялись воспаленной сыпью. Она вся вжалась в кресло, и ее тонкие руки то теребили, то разглаживали фартук. Дэйкерс, похоже, сильнее всех потрясена случившимся. Может быть, она была близкой подругой Пирс. Суеверно спохватившись, мисс Бил мысленно исправила время. Может быть, она близкая подруга Пирс. Если бы только она могла раздобыть горячего чаю, чтобы привести эту девочку в чувство!

Харпер, у которой губная помада и тени для век слишком ярко выделялись на побледневшем лице, вдруг сказала:

— Наверняка в этой смеси что-то было.

Двойняшки Берт разом повернулись к ней.

— Конечно, было. Молоко! — сказала Морин.

— Я имею в виду кое-что помимо молока, — нерешительно проговорила Харпер. — Яд.

— Но это невозможно! Мы с Шерли взяли свежую бутылку молока из кухонного холодильника сегодня утром. Там еще была мисс Коллинз, она нас видела. Мы оставили молоко в демонстрационной, а перелили в мерную кружку только перед самым уроком, ведь так, Шерли?

— Все верно. Это была свежая бутылка. Мы взяли ее около семи часов.

— А вы ничего не добавили туда по ошибке?

— Чего еще? Конечно, нет.

Двойняшки говорили в унисон, и в их словах звучала твердая уверенность, чуть ли не безмятежность. Они точно знали, что и когда они делали, и никому — мисс Бил чувствовала это — не удалось бы сбить их с толку. Они были не из тех, кого мучает неоправданное чувство вины или беспокоят всякие беспочвенные сомнения — удел более страстных и впечатлительных натур. Мисс Бил решила, что очень хорошо представляет себе их характер.

— А может, кто-то еще приложил руку к приготовлению питания, — с некоторым вызовом сказала Джулия Пардоу и оглядела своих однокашниц из-под полуопущенных век.

— Но зачем? — спокойно возразила Маделин Гудейл.

Пардоу пожала плечами и насмешливо поджала губы.

— Так, случайно, — проговорила она. — Или чтобы подшутить. А может быть, и нарочно.

— Но тогда это, выходит, преднамеренное убийство!

Это произнесла Дайан Харпер. Она сама не верила своим словам. Морин Берт усмехнулась.

— Не говори глупости, Джулия. Ну кому надо убивать Пирс?

Никто не ответил. Очевидно, в ее словах была неопровержимая логика. Они и представить не могли, что кому-то понадобилось убить Пирс. Мисс Бил поняла, что Пирс либо принадлежала к числу безобидных овечек, либо была настолько скверной особой, что ни в ком не могла вызвать той мучительной ненависти, которая доводит до убийства.