– Ага. В Сестрорецке.

– В Сестрорецке?! – воскликнули мы с Воробьем.

– Да. А что?

– И работаете на овощебазе, – припомнила я.

Надо же, какое совпадение. Ведь именно о Сестрорецке и овощебазе хрипел умирающий Немухин на полу в «Клубе К».

– Работал, – уточнил Бубликов. – Меня же уволили.

– Скажите, Алексей, – спросила я, – а что там у вас, на овощебазе?

– Морковка, свекла, картошка…

– Да нет, – сказал Володька. – Мухина имеет в виду, нет ли там чего-нибудь… необычного.

– Необычного?.. – повторил Бубликов. – Да вроде все обычно. Вот разве необычно – нас всех сразу начальство уволило. Всю базу. И набрали новых людей откуда-то со стороны. И еще необычно – с того времени, как всех уволили, из магазинов Сестрорецка исчезли отечественные фрукты и овощи. Продаются одни иностранные. А куда, спрашивается, наши подевались? Странно.

– Да, странно, – согласилась я.

– Слушай, Леха! – азартно хлопнул Володька Бубликова по спине. – А ты не можешь незаметно проникнуть на базу?!

– Незаметно? – усмехнулся Бубликов. – Могу. Знаю я там одну лазейку. Я через нее капусту с базы выносил…

– Вот и залезь через эту лазейку.

– Идет! Сегодня же ночью залезу. Мне самому, признаться, интересно. Овощебаза работает, а овощей в магазинах нет. Завтра я вам позвоню и расскажу, что видел. Сами понимаете, в город мне теперь соваться не стоит.

– Да и звонить вам не стоит, – сказала я. – Вы лучше телеграмму дайте. На мое имя.

– А что написать?

– Поздравьте меня с днем рождения. «Дорогая Эмма. Поздравляю с днем рождения…» И все такое. А сами через каждую вторую или третью букву напишите свое сообщение. В общем, зашифруйте его как-нибудь. А мы его тут как-нибудь расшифруем.

– А вдруг не расшифруете?

– Расшифруем, – уверенно произнес Володька. – Я лучший дешифровальщик в мире.

– Понял. Сделаю. – Бубликов записал в блокнот тети-Мотин адрес и встал из-за стола. – Спасибо за чай.

Мы прошли в прихожую.

– Да, вот еще что, – вспомнила я. – Вы ведь утром сюда заходили?

– Заходил, но вас не было дома.

– А кто-нибудь был в квартире?

– Кроме собаки, никого. – Он вновь взглянул на часы. – Побегу, ребята. Ждите моей телеграммы.

И Бубликов убежал.

Приказ замдиректора

– Значит так, Мухина, – говорил Воробей, уплетая вареники с творогом (которые, между прочим, сделала я). – Первое: утром в квартире побывал не только Бубликов, но и еще кто-то. Второе: в регистрационном журнале Однорукого написано имя человека, который хочет тебя убить. Третье: в Сестрорецке на овощебазе хранятся явно не овощи…

– Четвертое: тебе нравятся мои вареники?

Володька посмотрел на тарелку с варениками, словно только что ее заметил.

– Да ничего особенного.

– Ах вот как?! Сам слопал двадцать пять штук и говорит: ничего особенного!

– Откуда двадцать пять? Ты что, считала?!

– Конечно, считала. Ровно двадцать пять вареников. А двадцать шестой у тебя во рту!

Воробей закашлялся и, сунув два пальца в рот, вытащил оттуда… волосок.

Меня охватила мгновенная паника.