Я в очередной раз поморщилась, расстроено вздохнула и вернулась в дом, двери за собой плотно прикрыла, в надежде, что так не услышу клацанье секатора. Данилов мимо меня прошёл, занятой и сосредоточенный на телефонном разговоре, уже в костюме и при галстуке, хотя ещё двадцать минут назад лежал в постели, сунув голову под подушку, и просыпаться наотрез отказывался. А потом, как всегда, вскочил, и за четверть часа собрался. Никогда не понимала, как ему это удаётся. Я мужа взглядом проводила, прислушиваясь к его разговору, а когда он на меня посмотрел, заметил моё расстроенное лицо и заинтересованно приподнял брови, я ещё разок вздохнула, на этот раз специально для него.

— Андрей, у меня болит сердце, — сообщила я ему, игнорируя его насмешливый взгляд. Точнее, я очень хотела, чтобы его взгляд был только насмешливым, без всякой тени злорадства. В последний год разговоры о розах Данилов не выносил, он даже запаха их с некоторых пор не выносил и вида. И сегодня, в это страшное для меня утро, наверняка доволен тем, что их вырежут, уничтожат, и беспокоиться о них и говорить мне больше не понадобится. Проходя мимо него, я нос вздёрнула, и совсем не удивилась, когда Андрей меня за руку поймал и притянул к себе. Я спорить не стала, обняла его и даже щекой к его плечу прижалась. Андрей меня в щёку поцеловал, а в трубку проговорил:

— Я приеду через час и сам всё посмотрю. Нет, не отправляй пока документы. И скажи Халеменчуку, чтобы всё ещё раз проверил. — Я в лицо его посмотрела, и заметила, как он усмехнулся. — Да всё там будет «ок», Миша. Что я, Диенко не знаю? Он всегда дёргается, он гарантии очень уважает.

Данилов телефон выключил, в глаза мне посмотрел и подмигнул.

— Ну что? — шутя, проговорил он.

Я тут же нахмурилась.

— Я страдаю.

Он меня в нос поцеловал.

— Не страдай. Мама тебе из Англии другие привезёт. А садовник посадит, и всё у тебя вырастит.

— Я хотела сама…

— Когда ты делаешь это сама, это отражается на моей нервной системе. — Андрей за подбородок меня взял, поцеловал быстро и примирительно проговорил: — Ну, не твоё это. Занимайся тем, что умеешь.

Андрей отошёл от меня, снова набрал чей-то номер, а я усмехнулась. Как хорошо это прозвучало: занимайся тем, что умеешь. А умею я печь торты, воспитывать детей и заниматься домом. А бизнес — это с некоторых пор в нашей семье прерогатива мужчины. А я и не спорю. Не спорю, в конце концов, я к этому и шла. Я так мечтала о семье, о своём доме, об уверенности и стабильности, и всё это, в конечном итоге, получила. Так что, я действительно довольна.

Мы перебрались в Питер вскоре после того, как закончилась история с Зудиным, долго выбирали город, если честно, думали о загранице, но так и не решились уехать. Другая страна, незнакомые законы и чужие люди — всё это не показалось нам особо завлекательным. Не понятно было, чем в чужой стране заниматься будем, не просто же деньги проживать. А у мужчины должно быть серьёзное занятие, работа; это я планировала заняться домом и детьми, снова открыть небольшую кондитерскую, а Андрею необходимо было что-то посерьёзнее. А так, как мы по мелочам не размениваемся, его занятие вскоре переросло в серьёзный, но несколько специфический бизнес. Данилов так и не смог уйти далеко от прошлых подвигов, и поэтому его финансово-аналитическое агентство довольно быстро прославилось тем, что помимо расчётов и составления стратегий развития и бизнес-планов, клиентам помогали выйти из щекотливых ситуаций, прощупывали почву, если было необходимо, придумывали более действенную и прибыльную комбинацию, в общем, предлагали полный пакет услуг, о которых в открытую говорить было не принято.