— Да никто, — удивленно пожала плечами миссис Чэтем.

— А вы сами никогда туда не ходите?

— Почти никогда. С тех пор как мой муж умер, я не хочу тревожить память о нем.

— Тогда вы, очевидно, держите салон на замке? — осторожно поинтересовалась Нэнси.

— Обычно он заперт, — подтвердила владелица поместья. — Но сейчас я оставила его открытым, чтобы Трикси могла там поиграть. Но она и слышать об этом не желает; вы видели когда-нибудь более странного ребенка?

— Ну, я не сказала бы, что Трикси странная, — возразила Нэнси, улыбаясь девочке, внимательно прислушивавшейся к разговору. — Без сомнения, у нее есть веские причины, чтобы отказываться играть в салоне. Вы когда-нибудь спрашивали ее, почему она не любит этот домик?

— А что толку? — со вздохом ответила миссис Чэтем. — У Трикси очень живое воображение, и она рассказывает самые невероятные истории. Вы просто плохо ее знаете.

У Нэнси еще не сложилось окончательного мнения относительно характера миссис Чэтем. Ей хотелось верить, что эта женщина любит свою дочь, но не может понять ее. Несомненно, вдова не подозревала, что непослушание Трикси — скорее всего, результат ее одиночества. Если мать ей не верит и слуги с ней неласковы, бедняжке, конечно, нужен Дрюг. И Элен Смит могла бы стать именно таким человеком.

— Вы упомянули в прошлый раз, что ваш муж коллекционировал модели кораблей, — немного погодя заговорила Нэнси.

— Вы хотели бы посмотреть коллекцию? — вежливо осведомилась миссис Чэтем.

— Да, очень!

— Сейчас, только возьму ключ, — сказала миссис Чэтем, поднимаясь с висевших на веранде качелей, на которых она сидела.

Теперь больше, чем когда-либо, Нэнси была убеждена, что вдова даже не подозревает, что в коттедже что-то неладно.

Поскольку Трикси наотрез отказалась даже приближаться к Корабельному дому, ее мать и три девушки пошли в салон без нее. Отперев дверь, вдова первой вошла внутрь. Девушки последовали за ней. Нэнси быстро окинула взглядом запыленную комнату. Казалось, ничто не изменилось со времени ее первого прихода сюда. Не было никаких следов того, что кто-то входил в комнату или отодвигал панель в стене.

— Ах, какой красивый кораблик! — воскликнула Бесс, устремляясь к прекрасной модели клиппера на каминной полке в глубине комнаты.

Пока ее поДрюги беседовали с миссис Чэтем, Нэнси села за пианино и нерешительно притронулась к клавишам. Громкие чистые звуки отозвались в комнате долгим эхом.

«Очень странно», — подумала девушка.

Обернувшись, она спросила миссис Чэтем, нет ли у пианино какой-либо секретной пружины, которая по временам не дает ему звучать.

— О, Боже, конечно, нет! — рассмеялась женщина. — По крайней мере, я об этом ничего не знаю. Правда, этот дом был построен изобретателем, который придумал множество любопытных приспособлений. Но, насколько мне известно, все они были уничтожены.

— Пианино уже стояло здесь, когда вы купили поместье?

— Да. Мы ничего здесь не меняли. Фактически этот дом никогда не использовался.

— А вы случайно не обнаружили здесь секретных панелей? — в нетерпении спросила Нэнси.

— В моей спальне есть одна такая панель, но она совершенно никуда не ведет.