Инспектор О'Даффи глубоко вдохнул, и я ясно представила, как он качает головой, сидя в своем кабинете на другом конце провода.

– Как вы думаете, сколько стран мы можем обыскать, мисс Лейн? – спросил он.

Я задержала дыхание и прикусила язык, стараясь не выпалить: «Да сколько угодно, лишь бы вы нашли убийцу моей сестры! Пусть даже тысячу!»

Не дождавшись моего ответа, он сказал:

– Мы направили данные в Интерпол. Если они что-то обнаружат, нас тут же поставят в известность. Я сожалею, но пока мы ничем не можем вам помочь.

Вооружившись копьем и фонариком, я торопилась по вечерним улицам в сторону кафе-магазина на Темпл Бар Дистрикт, в котором был большой выбор разнообразных карт, начиная от прекрасных ламинированных карт Дублина и заканчивая подробными картами Ирландии и дорожными атласами, а также путеводителями Рэнда МакНелли. Я купила по одной штуке каждого вида, потом, на всякий случай, взяла еще и карты Англии и Шотландии. Затем я вернулась в свою временную спальню. За окном была кромешная тьма, а я сидела по-турецки на кровати и изучала карты. У ирландской «Гарды» не было и сотой доли той мотивации, которой обладает жаждущая мести сестра.

Я окончила поиск около полуночи, и то лишь потому, что ползание носом по мелкому шрифту названий превратило мою пульсирующую головную боль в бригаду работников, которые отбойными молотками сокрушали череп изнутри. Я нашла множество вариантов Ла Ру, но мне не попалось ни 1247, ни 1347, ни 1427, ни чего-то хоть приблизительно напоминающего тот номер, который оставила Алина. Я не верила, что Алина могла ошибиться, выцарапывая адрес. Она оставляла это сообщение, зная, что умирает, и я просто не представляла, как можно ошибиться в таких условиях. Скорее, это я чего-то не заметила, что-то пропустила.

Я осторожно помассировала виски. Я абсолютно не выношу головной боли, поскольку она приходит ко мне редко, но если уж приходит – я умираю от нее и на следующее утро просыпаюсь как зомби. Свернув карты, я положила их стопкой на полу у кровати. Бэрронс может знать, подумала я. Бэрронс, похоже, знает все на свете. Но я расспрошу его завтра. А сейчас мне нужно каким-то образом выпрямить затекшие ноги и попытаться хоть немного поспать.

Я поднялась на ноги, осторожно потянулась, потом шагнула к окну, отдернула занавеску и уставилась в ночь.

Снаружи был Дублин, бескрайнее море крыш. А под этими крышами был мир, которого я никогда не могла себе представить.

И была тьма в покинутом районе. Интересно, если я останусь здесь на месяц и все так же буду выглядывать из окна, – Боже, надеюсь, что этого не произойдет! – замечу ли я, что она разрастается?

Внизу стояли три машины, на которых приехали подручные О'Банниона. Кто-то забрал «майбах» и закрыл дверцы оставшихся автомобилей. Но все шестнадцать стопок одежды так и остались лежать на земле. Мне действительно придется что-то предпринять по этому поводу. Для того, кто знает их происхождение, это все равно, что смотреть в окно на шестнадцать трупов.

А еще снаружи были Тени, смертоносные маленькие уродцы, скользящие по аллее, граничащей с Темной Зоной, и пульсирующие по периметру светлого пятна. Похоже, они злились на Бэрронса из-за того, что он держал их в загоне со стенами из яркого света, смертельного для них.

Внезапно я задохнулась.

Внизу был еще и человек. Он шел в сторону заброшенного района, двигался от безопасного островка света в полную тьму.

И у него не было фонарика!

Я подняла руку, чтобы постучать по стеклу. Я не помню, о чем думала в тот момент, наверное, хотела привлечь его внимание и позвать назад, не дав совершить глупость.

Но я застыла, немного не донеся пальцы до стекла. Бэрронса можно было назвать каким угодно, но не глупым. И он никогда и ничего не делал без причины.