Предел человекоубийства – война, предел войны – война гражданская, «борьба классов», для социализма атеистического единственный метод действия. «Вселенская церковь» гражданской войны – всеубийства – и есть Интернационал.

XIV

Но надо быть справедливым и к социализму: не он породил атеизм – он им сам порожден.

Знание, великий дар Божий, искажается людьми. Наука еще не знание, она может быть и ученым невежеством. Позитивная наука, выбрасывая Личность, религиозное начало культуры, «не зная ни абсолютных проблем, ни абсолютных задач, отрицает культуру» и утверждает варварство (Weininger, loc. cit.).

Это ученое невежество, новое варварство, и есть общая основа атеизма, как буржуазного, так и пролетарского. По плодам узнаете их; плод атеизма буржуазного, империализм – всемирная война международная – уже созрел; плод атеизма пролетарского – всемирная война гражданская, всеубийство – еще зреет.

XV

Научные изобретения, чудеса механики могут быть «чудесами дьявола».

Ученый троглодит с чудесами дьявола – самый дикий из дикарей.

XVI

Наше «знание» – невежество, наше «просвещение» – тьма. «Ждем света, и вот, тьма; озарения, и ходим во мраке. Осязаем, как слепые, стену, ходим ощупью, спотыкаемся в полдень, как в сумерки; между живыми, как мертвые» (Ис. IX, 9 – 10). Не о нас ли это сказано?

XVII

«В последние дни земля будет подобна овце, падающей от страха перед волком» (Avesta). Эти дни еще не наступили; мы еще бесстрашны, но один волосок уже отделяет нас от безумного страха.

Солнце слепых

I

Может быть, не случайно, именно в наши дни, дни великого нечестия, снова открылись святые книги древности – Египет, Вавилон, Ханаан, Иран, Хеттея, Эгея-Пред-Эллада – в своих непостигнутых тайнах и таинствах. Все они обличают нас, свидетельствуют против нас. Если бы мы имели глаза, то могли бы прочесть в них свой приговор: мы не только враги Божии, но и враги человечества; богоубийцы – человекоубийцы.

II

Мы прочли бы этот приговор, если бы имели глаза. Но книги перед нами открыты, а мы ничего в них не видим, не умеем читать, или читаем, не понимая, потому что чужую веру не может понять тот, кто сам не верит. «О богах без богов ничего нельзя сказать.»

(Jamblic. De mysteriis).

«Глаз никогда не увидел бы солнца, если бы не был солнцеподобным» (Plotinus).

Мы же солнца не видим, потому что не солнцу подобен наш глаз, а оловянной пуговице.

III

«В предании об Астиаге, царе Мидийском, рассказывается, что однажды ему приснился сон, будто из чрева дочери его выросло дерево, которое ветвями своими покрыло всю Азию… Мне же брезжится, что из какой-то мертвой головы выросло сухое дерево и колючками и терниями залезло в головы бесчисленных ученых и закрыло от них памятники веры, молитвы, где народы сами написали о себе, изобразили, чему молились, чему поклонялись, приносили жертвы, строили храмы – и положили на ладонь ученых… Чего искать? Вещь перед глазами… А ученые, сами себе завязав глаза, ищут и никак не могут найти» (Розанов).

Чтобы прикоснуться к живому сердцу древних религий, я продираюсь сквозь этот мертвый лес учености.

IV

В Полигнотовой картине Ада две женщины, молодая и старая, носят воду в разбитых кружках и надпись гласит: «Непосвященные в таинства».