Полковник, надев фуражку, поднес палец к козырьку и пошел к дверям. Визит продолжался ровно семь минут.

Исомэ и я из одной провинции — из Фукуока, до Сибири вместе служили во втором управлении генштаба, до этого преподавали в Аоямской школе. Поэтому я с ним, хотя он на два выпуска раньше меня, на правах земляка разговариваю просто, без церемоний.

Для меня ультиматум командующего прогрохотал как гром в синем небе. Сели в машину, я посмотрел на квадратную физиономию Исомэ с выпирающими зубами. Из-за этих зубов казалось, что он всегда улыбается, но он улыбался только в тех случаях, когда этого требовали интересы дела.

— Зачем надо предъявлять ультиматум? В порядке дипломатического этикета? Чтобы не было неожиданности? Значит, Сунцзы к черту?

Исомэ закурил русскую папиросу.

— Не горячись. Так надо, поймешь после.

В штабе нашей армии подобралась группа почитателей Сунцзы. Главным комментатором его учения был Исомэ. Он проштудировал все тринадцать томов «Биншу», его коньком было пространно толковать главы о «пяти делах и семи замыслах» и о «пути неожиданности». Когда после Блуме, Клаузевица и Жомини мы открыли книги Сунзцы, нам показалось, что мы стали пить чистую, холодную воду после заграничных приторных лимонадов.

Мы наизусть, как из устава, выучили фразы из «Биншу». Из третьей главы «Подготовка нападения»— о том, что победа обеспечена, когда способный полководец поступает так, как он считает нужным, а не так, как велит государь, из восьмой главы «Девять чрезвычайностей» — о том, что «иногда по обстоятельствам приходится действовать без приказа государя», и из десятой «Арена войны» — где говорится, что, если можно победить наверняка, то следует проводить нападение, даже если придется нарушить запрет государя. Сунцзы прямо говорил, что командующий действующей армией в некоторых случаях должен быть независимым, совсем освобожденным от влияния правительства и действовать на свой страх и риск и ставить правительство перед свершившимся фактом. Слова Сунцзы имели в виду именно такое положение, какое сложилось сейчас для нашего командующего.

Сунцзы учит «цзио-дао» — «правилу неожиданности»— как обманывать врага четырнадцатью способами, как маскировать свои замыслы, как притворно идти на соглашение, усыпить его бдительность, а потом стремглав, врасплох — трах! — наносить сокрушающий удар, подобный удару молнии.

Недели две назад Исомэ дал свой истрепанный экземпляр «Биншу» генералу Ои.

— Командующий, наверно, не открывал твоей книги, — сказал я. — Если бы прочитал, то не предъявлял бы дурацкого ультиматума, который насторожит их. Получается как у фехтовальных школ. Одна вызывает другую: готовьтесь, пожалуйста, к состязанию, срок вам даем такой-то, мы тоже будем готовиться.

Исомэ ответил:

— Генерал уже прочел книгу и вернул мне. И, судя по следам его ногтя на страницах, он умеет правильно читать и толковать китайские тексты.

В десять вечера я по распоряжению начальника штаба генерал-майора Такаянаги объездил все казармы 42-го и 11-го пехотных полков, 4-го полка полевой артиллерии и 5-го саперного батальона. Солдатам перед вечерней поверкой сообщили, что партизаны заключили тайное соглашение с американцами, часть американских войск осталась во Владивостоке около Седанки, надев форму чехословаков и красных войск. Русское командование готовит такое же нападение, какое совершил Тряпицын в Николаевске, и это нападение состоится сегодня или завтра.

Все наши казармы уже были снабжены мешками с песком, солдатам дали походный паек. Я раздал ротным командирам карты Урадзио с белыми и черными кружками — наши и русские казармы.