— Если ты за нее заступаешься, то объясни мне, пожалуйста, зачем она по ночам выходит из дома, да еще крадется, возвращаясь назад, как преступница?

— Но, быть может, она ходила навещать кого-нибудь из больных в поселке?

— Это ночью-то? — нервно расхохотался Толстых. — Нет, друг, ты напрасно ищешь средств ее оправдать. Она не стоит этого, она осрамила мою седую голову… Погибла ли она безвозвратно — я этого не знаю, но я хочу это знать…

С этими словами Петр Иннокентьевич подошел к окну и печально посмотрел на свои владения.

— Все это принадлежит мне, — печально произнес он, — многие завидуют моему богатству. Они думают, что я счастлив. Дураки! О, как бы возрадовались они, если бы узнали, что имя Иннокентия Толстых покрыто позором и забрызгано грязью, и что это сделала его родная дочь!

VI

Незнакомец

Иннокентий Антипович, ошеломленный всем тем, что услыхал, стоял как окаменелый.

— Не встречал ли ты здесь за последнее время, — обратился к нему, после некоторой паузы, Петр Иннокентьевич, — молодого человека, белокурого, с голубыми глазами, очень щеголевато одетого?

— Да, даже несколько раз, — вскинул Гладких тревожный взгляд на Петра Иннокентьевича.

— Ты его знаешь?

— Нет, он, кажется, из К.

— Что же он делает здесь, если живет в К.?

— Этого я не знаю, но думаю, потому что встречал его там.

— И я тоже…

— Так ты думаешь, что это и есть тот, который…

Гладких не договорил, так как Толстых перебил его.

— Это именно он, я убежден в этом.

Иннокентий Антипович сомнительно покачал головою.

— Это он, повторяю тебе! — вспыльчиво крикнул Петр Иннокентьевич. — Я должен узнать его имя и где он живет, зачем он здесь?.. Я должен узнать это, слышишь, Иннокентий!.. Ты мне узнаешь все это…

Гладких молча наклонил голову в знак согласия.

— Мне, конечно, не след тебя учить осторожности… Главное, чтобы Мария не знала ничего… Избави Бог тебя сделать даже намек о нашем разговоре…

Спустя полчаса Гладких вышел из дому и пошел по направлению к поселку и половинке.

Он возвратился только вечером. Петр Иннокентьевич ожидал его с нетерпением.

— Ну? — спросил он, когда они остались одни.

— Он из К… Живет здесь с неделю на половинке и охотится…

— Охотится… — с злобной усмешкой повторил Петр Иннокентьевич. — Как его зовут?..

— Борис Петрович…

— Фамилия?

— Этого никто здесь не знает.

— И больше ты не узнал ничего?

— Ничего.

— Поезжай в К., но узнай мне все подробно…

Иннокентий Антипович снова сделал молчаливый кивок головою, в знак согласия.

На другой день он выехал в К.

Четыре дня, которые продолжалось его отсутствие, показались для Толстых целою вечностью. Его положение усложнялось необходимостью скрывать свое внутренее волнение от дочери. Все ночи он проводил без сна, хотя отводил душу в страшных угрозах по адресу соблазнителя его дорогой Марии. Он припоминал ее недавнее обращение с ним, наивный взгляд ее глаз, который положительно не мог принадлежать обманщице, и все это доводило его до крайнего бешенства.

— Притворщица!.. — злобствовал он наедине с собою. — За кого она принимает меня со своим милым дружком, за дурака, над которым им можно смеяться.