Это убийство в обществе, напряженном до предела, вызвало волну возмущения. Тысячи мюнхенцев пришли проводить гроб Эйснера в последний путь. По радио было передано обращение Баварского рабочего и солдатского совета к пролетариям всех стран, призывающее баварский пролетариат «сплотиться для защиты революции». Перед зданием ландтага на месте убийства Эйснера лежали цветы, рядом стоял почетный караул.

«Конечно, Курт Эйснер знал, что он делает, — спустя годы напишет Адольф, переосмысливая не столько прошлую ситуацию, сколько привязывая к старым фактам свое новое видение через призму патологической ненависти. — Придав революционному восстанию в Баварии определенное острие против остальной Германии, он меньше всего преследовал специальные баварские интересы, а действовал просто по уполномочию от господ евреев. Он просто использовал существующие в Баварии антипатии и предрассудки, чтобы легче раздробить Германию. Если бы удалось полностью раздробить государство, то тогда оно уже совсем легко стало бы добычей большевизма».

Однако тогда Адди вовсе так не думал; фотографии свидетельствуют: за гробом Эйснера среди депутации от военных в группе солдат с черным крепом стоит Гитлер, на голове — ефрейторская фуражка, на рукаве — красная повязка как знак власти Советов. Та же красная повязка, но уже с черной свастикой в круге будет впоследствии присутствовать на рукаве его коричневого мундира, — как знак власти Нацизма. Позже об этих событиях и о начале своей политической деятельности Гитлер вспоминал так: «В марте 1919 г. мы опять вернулись в Мюнхен. Положение стало неудержимым. Обстановка с неизбежностью вела к дальнейшему продолжению революции. Смерть Эйснера только ускорила ход событий и привела к советской диктатуре, т. е. лучше сказать, к временной диктатуре евреев, чего зачинщики революции добивались как своей конечной цели во всей Германии… Ввиду этого мы начали в нашем небольшом кругу обдумывать вопрос об образовании новой партии».

Тогда же Адольф впервые выступил публично, однако его слова о советской революции вызвали недовольство Центрального совета, после чего 27 апреля 1919 г. была предпринята попытка арестовать оратора; однако Гитлер встретил пришедших с карабином в руках. Справедливости ради, стоит добавить, что есть и иные версии этого события.

А за пять недель до убийства вождя баварской революции Эйснера были убиты и другие значимые «деятели германского и международного революционного движения» Карл Либкнехт и Роза Люксембург. Об этих знаменитых столпах немецкой революции можно добавить, что, к примеру, еврей Карл

Либкнехт (1871–1919), адвокат по профессии, выступал защитником «русских» и «немецких» (которые на деле не будут ни исконно русскими, ни исконно немецкими) социал-демократов, обвинявшихся в нелегальном провозе подрывной социалистической литературы. В 1905 г., когда прошла, по словам Ленина, «репетиция русской революции», Либкнехт писал: «22 января будет обозначать переломный пункт в истории России. Кровью, которая была пролита в те дни, захлебнется царизм… (К величайшему сожалению, морями крови, которые пролили захватчики после 1917 года в России, они не захлебнулись. — Авт.). Свобода, заря которой восходит над Россией, есть также свобода для Пруссии, для Саксонии, для Германии…»

И вот что еще следовало бы подчеркнуть: в 1904 году этот революционизирующий человечек требовал создания сплоченной социал-демократической молодежной организации с целью «мобилизации пролетарской молодежи на борьбу с царизмом и капитализмом». Его запрос выполнят в России — жена В. И. Ленина, большевичка Надежда Константиновна Крупская (когда создаст комсомол и пионерию), а в Германии — Адольф Гитлер (когда создаст по советской аналогии Гитлерюгенд и Дойче юнгфольк).