|
Я мурлыкала себе под нос слова сонета, пока теплым августовским днем ехала в Кремону, чтобы найти тот загадочный оранжевый пигмент, который заставляет петь скрипки. Некоторые величайшие музыкальные инструменты родились в Кремоне, как и лаки, благодаря которым они засияли под стать чарующим звукам, что извлекали из них музыканты. Около 1750 года секрет лака Антонио Страдивари был утерян, и до сих пор никто не знает, что именно он туда добавлял. Долгие годы мастера пытались восстановить рецептуру, и для некоторых поиски превратились в навязчивую идею. Казалось, они верили, что тайна лака даст им ключ и к душе инструмента, и тогда их скрипки будут ничуть не хуже, чем шедевры Страдивари. Некоторые даже решили, что лучшие скрипки так полны жизни и страдания, что, скорее всего, окрашены кровью. Но кровь, высыхая, становится коричневой, а не оранжевой, так что это, пожалуй, метафора.
Город Кремона расположен на берегах реки По. В какой-то момент он разросся настолько, что мог соперничать с Миланом, но сегодня это просто один из небольших городов-спутников. Однако в Кремоне есть своя прелесть. Сердце города — средневековая площадь рядом с собором, построенным в XIII веке. Я сидела в одном из уличных кафе и пила утренний кофе, и тут мимо меня проехал на велосипеде мужчина, на спине которого болтался футляр от скрипки. Он остановился рядом с магазинчиком, торговавшим скрипками, и вошел внутрь. Через окно я видела, как незнакомец о чем-то спорит с продавцом средних лет. Владелец скрипки, жестикулируя, что-то горячо доказывал, а продавец пытался его успокоить. Мне подумалось, что такие сцены здесь не редкость, ведь город связан с именами трех величайших мастеров в истории: Амати, Гварнери и Страдивари. В наши дни в Кремоне продолжают работать скрипичных дел мастера. Если пройтись по улочкам, то можно уловить в воздухе запах скипидара и увидеть ремесленников, склонившихся над заготовками из клена. — Почему именно Кремона? — спросила я у сотрудницы турбюро. — Что в вашем городе такого, что здесь появились гениальные мастера? — Я не знаю, — пожала она плечами. — Может, нам просто повезло? Но горожане не всегда думали, что им повезло. На самом деле это ремесло на долгие годы было забыто и секреты утрачены, как и рецепт лака Страдивари. И тут вдруг на сцене появился фашистский диктатор. В 1937 году Бенито Муссолини основал школу изготовления скрипок и открыл музей в честь великих мастеров прошлого. Пожалуй, это единственное доброе дело в послужном списке Муссолини, пусть даже и руководствовался он националистическими мотивами. Музей Страдивари построили в кратчайшие сроки. Здесь в витринах лежат старинные инструменты и заготовки для скрипок (правда, среди них нет скрипок Страдивари), и, положа руку на сердце, это один из самых скучных музеев, несмотря на то что экспозиция посвящена очень интересному предмету. Однако один из экспонатов заслуживает тех денег, что посетители платят за входной билет, — это письмо, написанное Страдивари, в котором тот пишет о лаке: «Приношу свои глубочайшие извинения за задержку, просто пришлось лакировать большие трещины на корпусе». Письмо написано скорее рукой художника, чем ремесленника, с изящными завитками и вензелями, напоминающими эфы его скрипок. В конце — приписка: «За работу прошу прислать мне один филиппо[1], это стоит дороже, но мне так приятно оказать вам услугу, что я готов довольствоваться скромной суммой». В течение нескольких веков многие читали и перечитывали эту фразу про «лакирование больших трещин», желая раскрыть секрет Страдивари, которым до него владели братья Амати. Почему нужно было сушить лак так долго? Может быть, все дело в том, чтобы сушить готовую скрипку на солнце? Похож ли рецепт Страдивари на рецепт Яна ван Эйка, который сушил элементы алтаря на солнце, но один раз переусердствовал, и готовое полотно развалилось на части? За стойкой информации в музее скучал студент-практикант. |
