Глухой стон сорвался с уст Марты.

– Да, да, я знаю, что Бог видит и наказывает преступление, избежавшее суда людского.

Молодая женщина сжимала обеими руками свой лоб, покрытый холодным потом.

– Слушай, – продолжал больной отрывистым голосом. – Как только я тебя увидел, то безумно в тебя влюбился. Но так как ты любила своего мужа, я скрывал свои чувства, придумывая разные планы, как завладеть тобой. Мы продали вам землю, чтобы сбыть за хорошую цену предприятие, которое считали неудавшимся, так как бесполезно проработали четыре года. Дядя Христофор все же остался из алчности, боясь, чтобы вы все-таки что-нибудь не нашли. А в таком случае мы заранее решили убить вас, чтобы завладеть сокровищем. Когда я тебя увидел, мои намерения относительно тебя изменились. Чем более во мне развивалась страсть и ревность, тем более я ненавидел Стефана. Он первый нашел золото, и, едва мы убедили себя в действительности находки, я бросился на него, ошеломил ударом по затылку, а затем придушил его кучей земли, а тебе рассказал выдуманную мной сказку.

При этом неожиданном признании Марта глухо вскрикнула и закрыла лицо руками.

– Прости меня и дай закончить мой рассказ. Ты видишь, как Бог покарал меня, – сказал умирающий, корчась в постели. – Мы молчали о найденном золоте, чтобы не возбуждать подозрений. Затем у меня был другой план: я хотел отделаться от дяди Христофора, чтобы остаться единственным обладателем золота и тайны. Однажды, когда он работал на крыше, я подкрался сзади, ударил его по голове и сбросил вниз. Он рухнул, и я думал, что убился, но ничуть не бывало: он только онемел от удара и страха и сделался идиотом. Я оставил его жить и женился на тебе, но тут настигла меня рука Божья. Полагая, что настал момент объявить о находке золота и покинуть это проклятое место, я повел тебя в рудник. Но когда хотел взять мешок, то увидел возле себя Стефана. Мертвенно-бледный, с безжизненными глазами, он уцепился за мешок, злобно отнимая его у меня. Я убежал, как полоумный, но впоследствии убедил себя, что то была галлюцинация моих возбужденных чувств, и вторично пошел вместе с тобой. И снова возле меня восстал призрак, схватившийся за мешок. Я упал, видя, как ты бросилась бежать, но не мог следовать за тобой, так как страшные глаза Стефана приковывали меня к земле. Надвигаясь все ближе, он наклонился надо мной, и мне пахнуло в лицо ледяным зловонным дыханием с трупной вонью, так что я чуть не задохся. Синеватое пламя мерцало вокруг его безжизненной головы и вырывалось из судорожно искаженных губ.

– Завтра ты будешь со мной, мы будем вместе сторожить золото и поделим его, – насмешливо сказал он мне. Затем я лишился чувств.

Охваченная ужасом Марта хотела встать и бежать, но силы ей изменили, и она упала в обморок. Когда, благодаря заботам негритянки, она пришла в себя, Андрей был уже мертв. Тотчас после погребения Марта поспешно переселилась в тот городок, где жила до своего вторичного замужества. Мысли ее мешались, она начинала бояться полученных от банкира денег, на которых, казалось, тяготело проклятие. Сознание, что она была женой убийцы Стефана, внушало ей отвращение к самой себе. Ее терзала совесть, а в несчастьях, ее поразивших, она видела кару Божью за похищение христианского ребенка, которого она отдала еврею, лишив его крещения и других таинств.