Что же ей теперь – отказаться от своих прогулок?

Он не предпринимает никаких попыток к сближению. В отличие от Давида он не так назойлив: только проходит мимо и бросает на нее взгляды. Но одного этого уже вполне достаточно. У него такие странные глаза. Каролина чувствует за собой постоянную слежку.

Обычно он появляется спустя несколько минут после того, как она приходит. Он, очевидно, живет где-то неподалеку и может видеть всех посетителей кладбища. Однако когда Каролина гуляет там с Ингеборг, его нигде не видно. Это может означать только одно – что он следит именно за ней. Точно так же, как когда-то Давид. Но того она хоть хорошо знает. А об этом человеке ей ничего не известно. Неприятно думать, что он, будто невидимка, поджидает ее где-то за углом. Как положить этому конец?

Два одинаковых ухажера – не слишком ли много?

Сейчас она ничем не старается привлечь к себе внимание противоположного пола. Но иногда все же чувствует потребность как-то подчеркнуть свою женственность. Возможно, чтобы таким образом компенсировать то время в Замке Роз, когда ей пришлось притворяться братом Берты. Но она никогда не кокетничает. Нет. До такого она никогда не опустится.

Она не из тех, кто может вызвать у мужчин непреодолимое влечение. Она слишком «умна», как ей не раз приходилось слышать. А умные девушки могут быть опасны. И коварны. Многие мужчины вполне серьезно так считают. Девушки должны быть хорошенькими, добрыми и глупыми. Не слишком красивыми, нет, – ведь в таком случае они могут вообразить о себе невесть что. А именно «хорошенькими», не больше.

Подобные рассуждения кажутся ей совершенно идиотскими.

«Добрыми и глупыми» – так это называется. Но глупость не является гарантией доброты.

«Добрыми и умными» – вот как это должно быть.

По-настоящему умный человек не может быть коварным. Потому что понимает, насколько глупо коварство.

Сама Каролина не слишком красива и не слишком добра. Но достаточно умна для того, чтобы бороться со злом и коварством.

Она, как и Ингеборг, верит в человеческую доброту. Что добро в конце концов восторжествует над злом. Но добру, конечно, надо помогать. В том числе помогать любовью. Подлинной человеческой любовью, а не той, которая от случая к случаю возникает между полами.

Вот так.

Нельзя сказать, что Каролина безразлична к эротике и влюбленности. Но ей пока некуда спешить. К тому же она никак не может понять, почему именно к ней вечно липнут такие странные молодые люди?

Или, может, все люди становятся чудными, когда влюбляются? Или воображают себе, что такими являются? Интересно, это нормальное поведение? Во всяком случае, ей следует поостеречься.

Каролина беседует об этом с Ингеборг.

– Слава богу, я еще никогда не влюблялась, – говорит она, – я в этом ровно ничего не смыслю. А ты?

Ингеборг сначала не отвечает, но потом неожиданно становится серьезной.

Медленно качает головой – нет, она тоже ничего об этом не знает… Ее голубые глаза вдруг темнеют и становятся глубокими, как два колодца, губы начинают подрагивать, но она тотчас решительно их сжимает. Она что-то скрывает, Каролина это чувствует и немедленно переводит разговор на другую тему. Иногда Ингеборг так странно реагирует на некоторые вещи, Каролина и раньше это замечала, но пока не поняла, на что именно.

Немного погодя Ингеборг вновь подхватывает нить разговора.

– Ты хочешь сказать, что тот человек все время украдкой за тобой следит?

– Да. Похоже на то…

– Но этого нельзя так оставлять.