Марина Ефиминюк. Тайны Истинного мира
Глава 1
Это был отвратительно липкий сон.
Я стояла в огромной ванной комнате перед блестящим зеркалом во всю стену и маникюрными ножницами срезала длинные густые волосы. Черные как смоль пряди падали в раковину, перепачканную химической краской для волос. Мое осунувшееся лицо не выражало никаких эмоций, только глаза, большие, пронзительно синие, горели мрачным отчаянием. В странной гулкой тишине ванной щелкали острые тонкие лезвия…
Пробуждение показалось спасением. Ночь глядела в окна с дешевым тюлем. Меня сильно тошнило, голова раскалывалась, тело ныло и бешено хотелось пить. Я попыталась включить ночник, пошарив рукой над головой, но тут поняла, что у меня нет ночника, да и тумбочки у кровати тоже нет.
Ничего не случилось, просто ночной кошмар. Иногда они приходят. Только отчего-то именно сейчас меня била крупная дрожь, а душа замирала от гнетущего страха. Пошатываясь на плохо слушавшихся ногах, я проковыляла по темному коридору. Хотела зажечь свет, но не смогла найти на стене выключатель. Старый, еще советских времен телефонный аппарат с пластмассовой вертушкой стоял на низком детском столике. Нетвердой рукой я набрала номер, единственный, который всплыл в воспаленном мозгу. Этот человек мог меня поддержать. Сейчас только он один был моим другом в большом жестоком мире. Конечно, глупо будить по ночам людей только потому, что мучаешься от недобрых игр впечатлительного подсознания. Как-то по-детски несерьезно. Просто сон показался гораздо реальнее яви.
Неизмерима сила и красота воды. Она прозрачна, легка и пахнет большими неприятностями, если хлещет из смесителя в стояке съемной квартиры. Усатый сантехник, источавший фимиамы табака и перегара, с интересом разглядывал трубы в туалетной комнате.
– Течет, – почти с умилением прокомментировал он, ткнув пальцем в ручеек.
Я, с мокрой половой тряпкой в руках, с откровенным подхалимажем заглянула в черные очи кудесника, ожидая невероятного сантехнического чуда.
Мужчина проникся и для вида тюкнул обо что-то ключом, ему в лицо тут же брызнул фонтан холодной воды, намочив потрепанную шапочку, усы и свитер.
– О, – обрадовался сантехник, обтираясь, – теперь хлещет!
Я была готова швырнуть мокрую грязную тряпку в глумливую рожу мастера и покрыть его трехэтажным матом.
– Конечно, хлещет!
– Надо же, как сильно-то хлещет! – восхищенно пробормотал сантехник и довольно поцокал языком.
Очень хотелось дать ему знатного пинка, но я боялась, что трубный волшебник покинет мое скромное жилище, и оставит меня одну посреди мокрого ада.
– Слушай, – он оглянулся, показав коричневые зубы, – плохи дела.
Ответом ему было презрительное молчание.
Про себя я с тоской подсчитывала расходы на ремонт – и съемной квартиры, в которой жила, и соседей снизу. К собственному несчастью, я забралась под самую крышу двенадцатиэтажного дома, так что от получившейся суммы тоскливо свело живот. Угрюмая тишина, нарушалась ревом труб и истеричными короткими гудками из телефонной трубки, которую я сняла с рычага, чтобы соседи больше не трезвонили с бесполезными угрозами.
– Наверное, уже до шестого этажа протекло, – сильно радовался сантехнический «доктор», подсвечивая фонариком мокрые внутренности стояка.
До шестого?! Я добралась в уме до девятого, но уже поняла, что расплачусь только к глубокой пенсии, если, конечно, не придется самой белить чужие потолки.
Затосковав, я вяло предложила:
– Ущерб доказан, теперь чинить будем?
В своих мечтах я уже плавала, как дельфин, в затопленной по самый потолок квартире. Рядом дрейфовал телевизор и кухонные табуретки, а во входную железную дверь бились разозленные соседи и квартирная хозяйка с участковым. |