Луиза умолкла, поняв, что спорить не приходится. Джинни не сводила глаз с проводника и думала, где же будет ночевать он сам, не имея собственного фургона. В «коралле»? Но там и животным тесно. На земле, за фургонами, одинокий и независимый, способный защитить себя? Течение ее мыслей изменилось, и она стала думать, какие у Стива красивые глаза и как меняется его взгляд: то спокойно-непроницаемый, то жесткий и холодный, то мягкий и нежный.

— Есть еще вопросы? — спросил он. Женщины молчали. — Тогда передохните, и мы проделаем это еще раз.

К часу дня они кончили, перекусили, и Стив сказал с улыбкой:

— Ну, дамы, я отпускаю вас в лагерь для домашних работ. Вечером будем учиться стрелять.

Джинни сидела на расстеленном под тенистым деревом пледе с книгой в руках. Рядом на матраце лежали два малыша Руби Андерсон — их веселая рыжеволосая мать убежала на речку полоскать белье, попросив подругу присмотреть за детьми; Джинни рассеянно листала книгу, но думала о том, почему Стив избегал ее сегодня? Может быть, он пытается скрыть свой интерес к ней от других и от самого себя? Наверное, он не привык ухаживать за женщинами, поэтому и бывает то резким, то любезным. А может быте, он думает, что с ее стороны встретит только дружеское чувство и боится влюбиться. Должна ли она разуверите его? Но зачем, ведь очень скоро их пути разойдутся. Зачем же ей добиваться любви этого непостижимого человека?.. Джинни посмотрела на спящих малышей. Даже во сне они улыбались — рыженькие, толстощекие. Когда-нибудь у нее будут муж и дети, счастливая семья, как у Руби. Когда-нибудь…

Подняв голову, она увидела, что к ней идет Чарльз Эвери. Она прижала палец к губам, показывая глазами на спящих детей, и с улыбкой кивнула ему. Он сел рядом с ней, и они заговорили шепотом.

— Как я рада видеть тебя! Как дела?

— А я хотел спросить, как дела у тебя, — улыбаясь, возразил Чарльз.

— Прекрасно, хотя этот Стив Карр дает нам такие тяжелые задания! Трудно приходится. По правде говоря, иногда я сама виновата — не могу сосредоточиться.

— Неудивительно… после всех переживаний, — ласково ответил ей Чарльз. — Жаль, что тебе приходится трудно с мистером Карром. Он мне нравится.

— Да, но у нас с ним что-то не ладится.

— В чем дело? — расстроился Эвери. — Мне казалось, что он славный парень. Что у тебя с ним, какие проблемы?

Джинни, естественно, не хотела рассказывать Эвери о своей влюбленности, поэтому ответила непринужденно:

— Да я его что-то не пойму, мист… отец! — Они оба улыбнулись при этом слове. — То он очень мил и любезен, а то вдруг начинает ко мне придираться… Бывает даже грубым… — Она хотела услышать ответ от человека, которому доверяла.

— Будь терпеливее, Анна, и не принимай все это близко к сердцу. У него тяжелая работа и большая ответственность.

Он, казалось, легко выговорил имя покойной дочери, но в сердце кольнуло. Боже, как он тоскует по жене и дочери. Но он решил помочь этой девочке, она ему по душе. Он поможет ей и защитит ее.

— Знаешь, — продолжал Чарльз Эвери, — вряд ли он встречал настоящих леди, — возможно, он перед тобой робеет, а грубит от застенчивости. К тому же боится, что изнеженная девушка не справится с работой. А он отвечает за свое дело.

Джинни увидела, как боль метнулась в глазах Чарльза Эвери, когда он назвал имя своей покойной дочери, но потом снова посмотрел на нее ясным голубым взглядом, таким добрым и честным.