Тем больше было его удивление, когда за очередным поворотом улицы он наткнулся на ребенка, увлеченно пускавшего кораблики в широкой луже. Ребенку было лет пять, не больше. И, конечно, это была девочка. Мальчика не оставили бы без присмотра – он либо подпирал бы стену в составе недавней стайки в доме старосты, либо сидел бы в подвале, стараясь не дышать.

– А это ты и есть страшный колдун? – Девочка оторвалась от попытки выудить из лужи утонувший кораблик и схватила его за полу плаща.

– Именно страшный? – уточнил кхор.

– Так моя мама сказала. Она говорит, что от меня никакого проку. И что даже страшному колдуну я не нужна. Она выгнала меня. Я мешала им сидеть тихо. – Девочка шмыгнула носом и вытерла его рукавом и без того не очень чистой рубашки. – Но тихо сидеть скучно. А ты правда хочешь украсть моих братьев? Укради лучше меня!

Коракс с трудом опустился на корточки рядом с ребенком. Старая рана на ноге ныла, мешая свободно двигаться.

– Ты хочешь, чтобы я тебя украл?

Девочка некоторое время рассматривала его низко надвинутый капюшон, словно надеялась отыскать в старой серой мешковине что-то интересное.

– Ну… не знаю. Если ты не будешь меня бить – хочу. Мама все время меня бьет. Я не люблю, когда бьют. Это больно.

– Мы не бьем, – он запнулся, – детей. – Пригладил встрепанные вихры ребенка. Темные руны, покрывавшие высохшую кожу колдуна, мягко вспыхнули золотым.

– Ух ты! – увидев свечение, девочка восторженно взвизгнула и попыталась коснуться ожившего узора. Коракс резко отдернул руку. Руны снова начали темнеть, возвращаясь к первоначальному виду. – Как красиво! Это фокусы, да? Как на ярмарке?

– Если бы… – Он уставился на ребенка.

– А зачем ты их сделал?

– Привычка. Этот свет значит, что ты подходишь для моего Поиска.

– Ой! Ты меня заберешь? Мама говорит, колдуны воруют детей, а потом превращают в чудовищ. Я стану чудовищем?

– Нет. И мы никого не воруем.

– Но мама же спрятала братьев! Она сказала, ты их можешь украсть. Зачем тебе дети?

– Я ищу преемника. Мне осталось недолго жить, и мне надо, чтобы кто-нибудь заменил меня.

– Ой. Ты такой старый? – Девочка сделала попытку заглянуть под его капюшон. – Но ты не кажешься очень старым! Мой дедушка точно старше. А, знаю! Ты больной, да?

– Нет. Просто мы знаем, когда наш срок истекает. Это сложно объяснить.

Девочка попробовала на зуб край его плаща, но почти сразу же отказалась от неинтересного развлечения.

– Так ты возьмешь меня, старый-страшный колдун?

– Нет. Хотя ты и подходишь.

– Почему? – Девочка дернула его за руку. – Из меня нельзя сделать колдуна?

– Можно, почему нет. Но мне нужен мальчик. – Он задумчиво изучал испачканное личико. У нее есть братья – те, которым она мешала сидеть тихо. Скорее всего, кто-то из них тоже может подойти.

– Я хорошо дерусь! – сообщил ребенок. – Лучше, чем Салей!

– Это неважно. Ты еще маленькая. Тебе предстоит вырасти в прекрасную женщину и продолжить человеческий род.