Запомнил Гюго и рассказ Видока о его побеге с каторги. Монахиню, которая способствовала бегству, писатель назвал сестрой Симплицией, и она в свою очередь помогла скрыться Жану Вальжану.

Словом, без Видока, видимо, не было бы Жана Вальжана, грозного каторжника, «гонимого, — по словам А. Герцена, — целым гончим обществом». Как, впрочем, не было бы и Жавера — олицетворения другого его лица. «В святости Жана Вальжана, — пишет литературовед М. С. Трескунов, — воплощена правота угнетенных, в злобе Жавера — вся жестокость угнетателей».

И все же, в жизнеописании Жана Вальжана прослеживаются факты биографии многих людей, в его судьбе соединено множество судеб: Пьера Морена, Клода Ге, Франсуа Видока и других. Значит, при всей своей индивидуальной исключительности это образ собирательный.

В работе над романом Гюго использовал и другие подлинные факты. Например, умение Жана Вальжана подняться по стене с помощью одних мускулов плеч, локтей и пяток писатель заимствовал из рассказа начальника тюрьмы Консьежери о побеге некоего заключенного Боттемоля, сумевшего взобраться на крышу по прямому углу, образованному двумя отвесными стенами.

Столь же правдоподобен и эпизод, когда Жан Вальжан второй раз бежит с каторги, спасая при этом жизнь матроса, сорвавшегося с реи. Описание этого случая прислал писателю офицер ла Ронсьер. На его записках рукой Гюго помечено: «Эти заметки сделаны для меня в первых числах июня 1847 года бароном ла Ронсьером, ныне капитаном корабля».

И еще один документ, использованный Гюго. Это «Подлинная рукопись бывшей пансионерки монастыря Сен-Мадлен». Ее автором являлась Жюльетта Друэ, бывшая воспитанница ордена Бенедиктинок Вечного Обожания, чуть было не ставшая в молодости монахиней. Сведения о жизни за монастырскими стенами обогатили главы, о воспитании Козетты в Пти-Пикпюс. Фрагмент этой рукописи переплетен был вместе с основной рукописью «Отверженных».

А как родилась Фантина? Тоже из подлинного эпизода, о котором Гюго рассказал в отдельной заметке. Произошло это вечером 9 января 1841 года. За два дня до этого Академия наконец-то избрала писателя своим членом. Гюго занял кресло одного из сорока «бессмертных». В тот вечер писатель ужинал у госпожи де Жирарден. Направляясь домой, он решил подождать кабриолет на остановке «Улица Тэбу».

И тут на его глазах разыгрался следующий эпизод. Какая-то девица легкого поведения в декольтированном платье топталась на углу бульвара, поджидая редких прохожих. Вдруг молодой франт поднял горсть снега и, когда она прошла мимо него, швырнул снег ей за шиворот. Вскрикнув, девица набросилась на щеголя, стала дубасить его что есть силы, осыпая чудовищными ругательствами. Возникла драка, собралась толпа. Появились полицейские и схватили проститутку, а молодого повесу отпустили. Сержант предупредил ее:

— Не шуми, тебе и так уже полгода обеспечено…

В ту ночь Гюго поздно вернулся домой. Он решил стать свидетелем и дать показания в комиссариате полиции по поводу этого происшествия. Благодаря его вмешательству девушку отпустили.

Дома, не сняв пальто, Гюго прошел в свой кабинет и быстро записал все, что произошло с ним этой ночью. В конце он пометил: «Так родилась Фантина».

…В начале сентября 1861 года Виктор Гюго вместе с Жюльеттой вернулся из Мон-Сен-Жана на остров Гернси. Спустя месяц писатель начал переговоры с бельгийским издателем.