– Бриллиантовое ожерелье, некогда принадлежавшее русской великой княжне.

– О Господи! – воскликнула Кэсси. – Это украшение не связано с теми, что грабитель украл двадцать лет назад?

Алтея заколебалась.

– Да. Ожерелье – единственное, что у меня тогда не украли. После того ограбления я не доверяла никому. В доме Чарльза я спрятала его под половицей, не доверяя сейфу.

Кэсси нахмурилась.

– Почему вы не забрали его, когда уходили?

– Потому что мы с Чарльзом были любовниками, и в тот уикенд он выяснил, что я переспала с другим мужчиной. И выкинул меня из дома. В силу обстоятельств я не могла просить его позволить мне вернуться наверх и забрать ожерелье, подаренное мне другим мужчиной.

– Нет, конечно, не могли, – ответила Кэсси, распахнув от удивления глаза. – И теперь вы хотите, чтобы я поехала туда, нашла спальную комнату, вычислила незакрепленную половицу и вытащила ожерелье.

– Точно, – подтвердила Алтея. – Чарльз уже старик, но он всё ещё ненавидит меня, поэтому ни я, ни те, кто со мной связаны, не могут туда поехать. Я только через третьи руки смогла раздобыть для тебя приглашение. Это один их тех детективных уикендов, в котором один из гостей притворяется убитым, а другие должны вычислить кто это сделал. Мне сказали, что приз за победу – сапфировое кольцо.

– Хорошо, – проговорила Кэсси медленно. – Куда и когда мне отправится.

– Я напишу тебе по электронной почте. Тебе необходима кое-какая одежда, но я об этом уже позаботилась. Просто не планируй ничего на уикенд, – сказав это, Алтея положила трубку.

Кэсси изумленно посмотрела на телефон, порываясь перезвонить ей. Но, зная Алтею, она понимала, что не добьётся от нее ответов. Она рассказала Кэсси всё, что собиралась. Этот уикенд, размышляла Кэсси. Сегодня понедельник. У нее было не так уж и много времени.

* * * * *

Алтея положила трубку и улыбнулась Томасу. Они сидели в гостиной, перед ними стоял чайник, окружённый тарелками с небольшими порциями сэндвичей, лепёшек и кусочков пирога с замороженной глазурью пастельного тона, с крошечной розой на каждом из них.

– Ну? – спросил Томас. – Она сделает это?

– Да. Но мне потребовались месяцы, чтобы организовать всё это. Я должна быть осторожна в своих словах, поскольку у неё есть привычка копаться там, где не следует

Томас вздохнул.

– Ох, как я скучаю по ней и желаю, чтобы она вернулась обратно! Наш дом совсем недавно был приютом, убежищем для утомлённых, а теперь он походит на корабль в штормовом море.

– Мммм, – протянула Алтея. – Мне нравится, когда ты говоришь поэтически.

– Больше похоже на правду, чем на поэзию. Если бы Джефф не был моим сыном, я бы больше не заговорил с ним.

– Он все еще злится?

– Я понятия не имел, что он способен на такой гнев. И я не могу понять, на кого он злится. На себя? Не думаю, что на Кэсси. После того, как умерла Лиллиан…

– Была убита, – поправила Алтея.

– Да, после того, как Лиллиан была убита. Горе приглушило гнев Джеффа. И у него появилась работа по поимке её убийцы.

– Что он и сделал, – добавила Алтея.

– Да, – ответил Томас. – Он нашёл их и …

– Мы не должны об этом говорить, – прервала его Алтея. – Но они больше никому не причинят боль. Твой сын настолько уже сыт по горло своей работой, что стал бы гражданским, если бы не знал, что ему предложат стать учителем.

– Да, – ответил Томас, делая глоток чая. – Кэсси вернула его к жизни. Её жизнерадостность и любовь ко всем нам вернули его к нам.

Алтея совсем не по-дамски фыркнула.

– Я не понимаю, почему твой идиот сын не признался ей в любви.