Амайя слушала этот поток излияний, смущённо потупившись и не понимая, как всё это относилось к ней, ведь, сев в машину, никаких признаний относительно личной жизни она ни бугаю, ни приехавшей за ней вместе с ним уже знакомой девушке по имени Аяко не делала. Но Хизеши продолжал трогательную повесть, и ей ничего не оставалось, как поддакивать, когда он напрямую обращался к ней с вопросами типа «Чё, не так, что ли?», «Прально я грю?» или «Слышь, да?»

Аяко время от времени поглядывала на Амайю, пытаясь понять, жертва она или враг. Но по невинному личику девушки ничего определить было нельзя.

— А как вы нашли Кенджи? — спросила вдруг Амайя, воспользовавшись паузой в обращённом к ней словесном потоке Хизеши (он отвлёкся, чтобы обматерить не в пример горластого водителя «Митцубиси», посмевшего выразить недовольство по поводу того, что его подрезали).

— Какая разница? — прохладно ответила Аяко. — Его нашли, и это главное.

Выдавать секреты клана пигалице, существующей на птичьих правах, она не собиралась. К тому же, девчонка подбивала клинья к Кенджи. Её Кенджи!

— Я бы всё-таки хотела с ним встретиться, — неуверенно проговорила Амайя.

— Покупай билет и встречайся, — пожала плечами девушка.

— То есть как?! — брови девушки поползли вверх. — Зачем билет?

— А как ты собираешься добираться до Сеула? Нет, конечно, если у тебя есть тачка — то вперёд, жги бензин! — Аяко усмехнулась с деланым равнодушием.

— Значит… он в Корее?!

— В ней, — кивнула Аяко. — Со своей новой кралей, как и говорил. Так что ты зря беспокоилась.

Амайя закусила нижнюю губу и потупилась. На её бледных щеках проступил румянец. Девушке даже стало её жаль: видно ведь, что девчонка втюрилась по уши и ревнует. Но чувство это не задержалось в душе Аяко. Кенджи ей не светил: он нашёл себе партию получше! При этой мысли Аяко невольно улыбнулась.

Остаток пути проехали молча, если не считать пересказанной в лицах биографии Хизеши, которая, судя по всему, сплошь состояла из знакомств с «реальными тёлками», «чёткими чиками» и «конкретными бабами», а также последующих горьких разочарований.

Через несколько кварталов Амайе завязали глаза. Только перед дверью, ведущей из тоннеля в штаб-квартиру клана, с девушки сняли повязку.

— Не дрейфь! — подбодрил Амайю Хизеши. — Шагай смело. Господин Канэко не кусается.

— Ага, — поддакнула Аяко. — Он просто целиком глотает тех, кто много врёт.

Амайя не отреагировала на её слова. Она вообще выглядела погруженной в себя — наверное, мысленно готовилась к предстоявшему разговору с Кенджи. При этой мысли Амайя почувствовала укол ревности.

Амайю провели прямо в кабинет Канэко. Тот молча придвинул к девушке телефонный аппарат и откинулся на спинку кресла. Амайя робко поздоровалась и, не дождавшись ответа, сняла трубку. Оглянулась на вставшего у двери Хизеши, на присевшую на край дивана Аяко.

— Набирай, — сказал кэндзя. — Два-четыре-девять…

Девушка едва успевала нажимать на кнопки. Прижав трубку к уху, она даже задержала дыхание от волнения.

— Вы её проверили на жучки? — спросил Канэко Хизеши, пока Амайя ждала ответа.

Бугай кивнул.

— Ещё в машине.

Амайя вздрогнула, лицо её изменилось: напряжённое выражение сменилось радостно-возбуждённым.

— Алло, Кенджи-сан?! Привет! — она широко улыбнулась, с благодарностью взглянув на присутствующих.