Тотемы у африканских народов передаются либо по материнской линии (у народов с матриархальным родом), либо по отцовской. Даже те пароды, у которых тотемизм сохранился в пережиточном виде, считают, что нет человека без тотема. «Животное и человек — близнецы», — говорят догоны. «Позади каждого человека сидит тотем», — утверждают кпелле. Тотемы отличаются разнообразием в зависимости от местных условий. У бушменов мифы о предках полулюдях-полуживотных изображаются в наскальной живописи и воспроизводятся в их магических церемониях. У мандинго (Западный Судан) тотемными животными служат питон, крокодил, черепаха и т.п. У йоруба (Нигерия) роды носят названия слона, обезьяны, барана и т.д. У многих народов банту, например у басуто (Басутоленд), до сих пор сохраняются пищевые табуации, например запрет есть вместе мясо и молоко, употреблять в пищу куриное мясо и яйца и т.п.

С распадом родоплеменного строя тотемизм сохраняется в пережиточных формах. Так, широко распространено представление, что души умерших воплощаются в змей. Особый характер приобрели пережитки тотемизма в классовых обществах Африки. Некоторые животные считаются связанными с вождями, царями: это слон, лев и прежде всего леопард. В государствах Межозерья и Гвинеи подданным вменялось в обязанность приносить шкуры всех убитых леопардов правителю, а пользоваться леопардовым мехом имели право лишь царь и его семья.

Разумеется, многие тотемические представления и мифы африканцев ныне забыты или переосмыслены, однако связанные с ними суеверия и обычаи держатся в быту и в наши дни.

Но, как бы то ни было, большинство африканцев совершенно серьезно говорят о том, что некоторые люди способны превращаться в леопардов. Такие возможности считают присущими в первую очередь старым шаманам и потомкам «брачных» связей между человеком и богом-леопардом. Видимо, под руководством таких персон и простые люди могут становиться оборотнями. По крайней мере лидеры тайных обществ зверей-оборотней претендуют на то, чтобы с помощью определенных трав и кореньев, а также некоторых магических процедур превращать своих последователей в животных.

Вера в осуществление этого на практике широко распространена среди той части африканских племен, которые практически не встречаются со львом. Для них самый опасный хищник — леопард. И не без оснований. Думается, именно леопарды — хищники, которые охотятся не только на земле, но и на деревьях, — скорее являются природными, естественными врагами наших предков-обезьян. Поэтому глядя на пантеру или леопарда (или на того, кто может в них обернуться), человек должен испытывать буквально экзистенциальный, нутряной ужас. Более животный, нежели перед львом, медведем или волком.

Сравните ареалов распространения льва (Panthera Lео) и леопарда (Panthera pardus), наложенных на карту Африки, дает нам почти все западное побережье Центральной Африки — от Сьерра-Леоне до Республики Конго и даже Уганды. Показательно также, что вся эта территория населена племенами нигеро-конголезсиой языковой семьи группы А (к которой в данном случае следует отнести и северную часть бантуязычных африканских племен). Известные региональные наименования людей-леопардов укладываются в обозначенное пространство: Вахокохоко — Уганда и Бенин; Багенге, ньенгват или баймам — Камерун; Аниото — Конго (бывший Заир) и Нигерия. Последнее на языках группы башу обозначает леопарда и представляет собой самое известное наименование людей-леопардов.

Роман «Тарзан и люди-леопарды» Эдгар Берроуз написал буквально по горячим следам событий 1933–1934 годов, которые не на шутку взбудоражили администрацию Бельгийского Конго (современная Демократическая Республика Конго).