Логан поднялся с кровати. Опершись о стену, он уткнулся головой в кулак. Брюки приспущены, рубашка, болтаясь, свисала с одного плеча, словно боевой штандарт армии, потерпевшей унизительно позорное поражение.

Он почувствовал, что Дэни села в кровати. Набравшись мужества, повернул голову. Дэни молча смотрела на него. Глаза у нее были широко открыты, губы опухли от его бешеных поцелуев. Логан увидел, как крупная горькая слеза скатилась по ее щеке.

— Я знаю, ты должна ненавидеть меня, Дэни. Но уверяю тебя, что сам я ненавижу себя еще больше.

При звуке его голоса дрожь пробежала по ее телу. Она судорожно, болезненно проглотила комок в горле.

— Прости меня… Я… — Он некоторое время смотрел на стену, затем уронил руки и взглянул ей в лицо. — Проклятье, мне нечего сказать!

— Лучше и не говори ничего. — Дэни прикрылась разорванными кусками рубашки и сложила на груди руки.

— Тебе больно? Я причинил тебе…

— Нет! — покачала она головой.

— Я сошел с ума от гнева, Дэни. Клянусь, я не соображал, что делал. То есть я понимал, но… — Он развел руками. — Никогда не подозревал, что могу быть таким бешеным, могу обидеть тебя. Тебя. Да я благоговею перед тобой! — Его голос перешел в хрип. — Как я мог…

— Логан, не надо, перестань. От этого никому из нас не станет легче. Думаю, будет лучше, если мы скажем друг другу «до свидания» и ты оставишь меня одну.

— Но это невозможно, Дэни!

Она почувствовала искренность в его тоне и, подняв голову, вопросительно взглянула на него.

— Именно сейчас я и не могу тебя оставить одну.

— Я не единственный, кто прочитал сегодняшнюю утреннюю газету. У моего порога собралась орава репортеров. По-видимому, эту новость передали по телеграфу, и она облетела весь штат. Журналисты прибыли из разных округов — из Хьюстона, Далласа, Остина.

Холодок пробежал по ее телу, и она тяжело опустилась на стул.

— Они хотели, чтобы ты подтвердил эту новость?

— Я — и ты. Они хотели взять интервью у нас обоих.

Дэни прикрыла глаза:

— Значит, все знают, что я была у тебя. Они решат, что я переспала с тобой, чтобы сподвигнуть тебя на пожертвования. Годы упорного труда пойдут насмарку, доброе имя будет опорочено.

— Нет, если я помогу тебе.

— Ты же сам подумал об этом, едва зашел разговор о покупке лагеря. Помнишь?

Логан позволил ей нанести этот удар. Он его заслуживал.

— Я сказал им, что они ошибаются, тебя у меня нет и не было. Я туманно намекнул им на Картошку.

— Ты думаешь, они поверили? Мрачное выражение на его лице было красноречивее всех слов.

— Во всяком случае, они не застали тебя в моем доме, и у них нет оснований писать в газетах, что ты там была.

— А Картошка?

— Ради тебя она на Библии будет клясться, что ты все эти дни провела под ее крышей. — Ему страшно хотелось выжать из Дэни улыбку, но, пожалуй, ожидать сейчас этого от нее было бы слишком.

— А ты еще считал, что я проболталась, — с отвращением проговорила Дэни. — Подумай, ну зачем мне нужна дурная слава?

На лице Логана было написано искреннее раскаяние.

— Я так не считал. Просто реагировал подобным образом. Дэни промолчала.

— Тебе бы надо одеться, — после некоторого колебания добавил он.