– Ну, сначала всякую ерунду – как меня зовут, сколько мне лет. Даже поинтересовались, какой у меня знак Зодиака, для того чтобы машина могла настроиться на меня и проверить мою реакцию на вопросы, на которые я даю правдивые ответы. А затем спрашивали, имею ли я отношение к похищению диска, не работаю ли я на какое-либо желтое издание, то есть не журналистка ли я, и всякое такое прочее.

Оксана, даже, кажется, не поблагодарив девицу за информацию, заперлась в кабинке, опустила крышку унитаза и уселась на нее, чувствуя, что голова идет кругом. На первые вопросы легко дать честные ответы, и реакция покажет, что она говорит правду. Но когда ее спросят, не журналистка ли Оксана, не работает ли на желтую прессу... Тут она и попадется! Дальше, наверное, никто и спрашивать не будет – сразу под белы рученьки отведут в камеру пыток! О том, что в особняке подобное помещение существует, Оксана слышала от горничных.

Или о ней забудут и она до вечера просидит в туалете для прислуги на крышке унитаза, а потом сможет уехать домой и никогда больше не возвращаться в это ужасное место? Однако девушка прекрасно понимала, насколько иллюзорна ее надежда.

Конечно, о ней не забыли! Потому что вскоре Оксана услышала голос Таисии Аркадьевны, которая, по всей видимости, уже прошла тест на детекторе лжи. Причем, судя по тому, что ее никто не задержал, успешно. Управляющая громко произнесла:

– Волынцева, ты здесь?

Оксане не оставалось ничего иного, как произнести:

– Да, Таисия Аркадьевна, я здесь...

– Ну, чего тянешь время? Почти все уже прошли проверку, только ты и осталась, – сказала управляющая. – Давай живо выходи! Потому что нам надо не ерундой маяться, а готовиться к приему!

Оксана фальшивым тоном произнесла:

– Таисия Аркадьевна, я что-то ужасно плохо себя чувствую... Боюсь, не смогу сейчас отвечать на вопросы...

– Ну, тогда считай, что ты уволена, – строго заявила управляющая. – Не строй из себя недотрогу! Зададут несколько вопросов, проверят твою реакцию – и ты свободна. Или мне сразу сказать Ингварсу Феликсовичу, что это ты диск украла?

Оксана, выйдя из кабинки и поправляя фартук, уставилась в пол и пробормотала:

– Ничего я не брала...

– Тогда и бояться нечего! – отрезала управляющая. – Давай, давай, поторапливайся, Волынцева! Думаешь, только тебя ждать и будут?

– Вот, одна из последних! – сдавая Оксану на руки людям Репше, заметила Таисия Аркадьевна. – Но в ней я уверена. Хоть и неумеха, однако на нее можно положиться!

В другое время Оксана бы даже обрадовалась подобной чрезвычайно лестной характеристике из уст управляющей, вообще-то не склонной даже к минимальной похвале в адрес подчиненных, но сейчас ей было на все наплевать.

Девушку провели в небольшую комнатку. В комнате напротив она заметила свою подругу Любу, сидевшую в кресле с манжеткой на руке. Дверь комнаты тотчас закрылась.

– Садитесь! – услышала молодая журналистка голос очкастого типа, приникшего взглядом к экрану ноутбука и даже не посмотревшего на нее.

Оксана повиновалась и опустилась в кресло, с опаской взирая на манжетку и еще какие-то приспособления, лежавшие на столе.

Манжетку укрепили на ее правой руке, к указательному пальцу левой прицепили нечто, похоже на пласт-массовую прищепку. Затем попросили расстегнуть блузку и повесили на грудь, в районе сердца, три белые нашлепки. Провода от всех приборов тянулись к ноутбуку. Очкастый тип впервые поднял глаза на Оксану и сказал:

– Ну у вас и пульс! О-го-го!

– У меня синдром манжетки! – выпалила Оксана чуть ли не со слезами на глазах.