Абигейл и Джон молча посмотрели друг на друга.

— Ох, папа, эти письма все меняют. Уильяма ожидают в Ченанго через несколько дней. После этого он вернется домой. Я должна принять его здесь.

Это был почти стон, мольба к родителям подкрепить ее веру в возвращение мужа. Абигейл вздохнула.

Они выехали в Нью-Йорк утром. Джон посетил Чарли и забрал свою почту, Абигейл отвезла в карете Нэб к месту, где находился мужчина, доставивший ей деньги от мужа. Он выехал, никто не знал куда.

Нэб чувствовала себя подавленной. Несколько месяцев она не держала в руках ни единой монеты, но разочарование было еще более глубоким. Если мужчина не скрылся с деньгами, это означало, что полковник не посылал их.

— Не передумаешь ли, дорогая? Мы можем послать за Каролиной и чемоданами…

Нэб прервала:

— Нет, мама. Я прозевала деньги, но теперь знаю, что мой муж писал и собирается вскоре вернуться.

5

Брислер бежал с женой и детьми из Филадельфии, спасаясь от эпидемии, но возвратился вовремя, чтобы навести порядок в доме президента.

Многие сенаторы не появлялись в городе, и поэтому кворума не было. Джон использовал свободное время для написания своего первого ежегодного послания. Ему требовалась передышка, ибо, приехав в город, он попал на военный парад. Уступив настояниям, он опустил окна в карете в промозглый день и подхватил простуду. Он был прикован к постели, за ним заботливо ухаживала Абигейл и прекрасно подобранная Брислером прислуга, ему даже нравилось хворать.

Абигейл положила подушки под его спину, а сама села в кресло-качалку рядом. Джон читал вслух, его высокий, торопливый голос звучал так, как он слышался в день нового, 1762 года, когда он повез ее после обеда у деда Куинси показать только что открытую им адвокатскую контору и зачитал заявление, в котором отстаивал права стажеров. Теперь же он пытался вдохновить Конгресс твердо и мужественно противостоять любым иностранным поползновениям. Информировав членов Конгресса о том, что три посланника приехали в Париж, он заявил: «Каким бы ни был исход этой миссии, я убежден: ничто не будет упущено с моей стороны, чтобы успешно завершить переговоры на справедливых условиях, совместимых с безопасностью, честью и интересами Соединенных Штатов. Параллельно ничто не явится столь большим вкладом в мир и достижение справедливости, как демонстрация решимости и единодушия… народа Соединенных Штатов… и использование тех ресурсов для национальной обороны, какие благосклонное Провидение вложило в его руки».

Большая часть Конгресса, обозленная тем, как французская Директория принимает его посланников, склонялась в пользу предложения президента Адамса продемонстрировать силу. Настроенные профранцузски республиканцы продолжали клеймить президента как сторонника войны, пытающегося подтолкнуть Францию к военным действиям.

Абигейл открыла верхнюю гостиную, где закончился ремонт. Глядя на одежды стоящих в очереди на прием к президенту, она убедилась, как быстро растет репутация Соединенных Штатов. К английским, французским, итальянским, испанским костюмам прибавились красочные одежды Греции, Турции, Триполитании, России, Китая, Индии. Все больше представителей далекого, экзотического, малоизвестного мира приходили к новой нации выразить свое уважение и посмотреть, как проходит этот непонятный и невероятный эксперимент самоуправления.

Самоуправление действовало на ощупь, спотыкаясь, с конфликтами и ссорами, и все же действовало. В то время как Джон писал и отправлял в сенат договор с индейским племенем сенека и послание в Конгресс, испрашивавшее изменение сроков выездных судов в штате Делавэр, Абигейл принимала на обеде тридцать джентльменов, включая вице-президента Томаса Джефферсона, который прибыл накануне в Филадельфию. Когда президент Адамс оказался вынужденным прогнать таких правительственных чиновников, как Тенч Кокс, который блокировал правительственные решения, Джона Лэмба и Уильяма Джарвиса за казнокрадство, его обвинили в том, что он избавляется от республиканцев, окружая себя лизоблюдами.