Отполз обратно. Волочь щитового за собой не стал — во-первых, он потерял сознание и ему всё равно, где лежать, а во-вторых, — не утащу.

— Спасибо, — сказал невнятно полуносый комгруппы.

— Обращайтесь, — кивнул я тяжёлым шлемом.

Стрельба стихла. Атакующие откатились для перегруппировки. Оставалось четырнадцать минут до отката репера.

— Блоп-блоп-блоп, — серия глухих влажных разрывов. Командир атакующих активировал подрыв «смерть-пакетов». Тела на поле подпрыгнули, окутавшись красными облачками кровавого аэрозоля. Если кто-то из них был только ранен — ему не повезло. Вот почему у нас до сих пор ни одного пленного. Это я должен, если что, гордо застрелиться сам — а их никто не спрашивает. Их чешуйчатые кирасы отлично держат пулю, но на ремнях электронный замок, ключ от которого у командира звена. Попробуешь снять сам — подрыв. Разрежешь ремень — подрыв. Удалился от командира слишком далеко — подрыв. Убили командира — подрыв всего звена, поэтому их командиры в атаку не ходят. Сидят, гады, в овражке, смотрят на нас через камеры висящего высоко над лесом дрона. Уже третьего — двух наш снайпер сбил, и этот не приближается.

Тринадцать минут. Затишье. Собираются с силами. Моральный дух у них уже не тот, что в начале. Пообломались. Думаю, система самоподрыва не способствует позитивному мышлению. Хотя, может быть, они, наоборот, гордятся привязанной к пузу гранатой? Может, они все поголовно буси-самураи-камикадзе?

А я не самурай, стреляться не собираюсь. Что я такого важного выдам, попав в плен? Фасон Ольгиных трусов? Нападающие и так знают, кто мы такие и где находимся. В этом их преимущество.

Двенадцать минут.

— Отобьёмся, Борь? — спросил я привалившегося рядом майора.

— Сейчас или вообще? — он не отрывался от оптики своего «Барсука».

— И так и этак.

— Сейчас они попробуют нас выбить всеми наличными силами, и получат сюрприз, который либо сработает, либо нет. Если нет, то будет весело.

— А вообще?

— А вообще… О, зашевелились вроде!

— Движение на десять часов! — подтвердил наблюдатель сверху.

— Артиллерия, готовность? — прогундел комгруппы.

Я удивлённо обернулся — в углу полуразрушенной комнаты двое военных быстро изготавливали к стрельбе «Галл». Один щурился глазом в прицельное устройство, второй держал в руках похожий на оперённую булаву миномётный выстрел. Вот, значит, какой у нас «сюрприз». Ого.

— Есть готовность! — отрапортовал тот, что с прицелом.

Никогда не мог понять, как они вообще куда-то попадают из таких штук — оно же вверх стреляет!

— Ждём команды, пусть втянутся в атаку!

Одиннадцать минут.