Завершив контакт с растением, Гера поморгал ресницами и развернулся к коллективу – в молчании сотрудники ожидали новостей.

– Джозеф видел их? – дрожащим от волнения голоском спросила Арина.

Гера кивнул и передал информацию цветка.

– Неймется выпороткам, ой неймется! – сердито произнес Никанор Потапович. – Ладненько, найдем управу, прибираться дальше надобно!

Окончательно расправились с уборкой только ближе к обеду. Всё это время Феликс провел на улице. Он стоял у ограды с закрытыми глазами, подставив лицо солнечным лучам. Своими чертами и белизной напоминающее лик мраморной статуи, оно казалось спокойным и безмятежным, словно человек просто наслаждался весенним теплом. При этом его фигура была настолько неподвижна, что редкие прохожие, шагавшие мимо особняка агентства, не обращали на него никакого внимания. Словно этого человека не существовало.

Девичьи пальчики тронули рукав черного пиджака, и прозвенел голосок Арины:

– Феликс Эдуардович, мы закончили. Идемте, а?

Он открыл глаза и кивнул. Девушка взяла под руку своего директора, и они направились к крыльцу.

Ничего в секретарской не напоминало о произошедшем, кроме взвинченного настроения сотрудников. Отнеся к мусорному контейнеру последний мешок с землей, они продолжили делиться впечатлениями и планами возмездия. Феликс же отошел к окну и с мрачным видом уставился во двор. Немного погодя, к нему подошел Никанор Потапович, встал рядом и произнес тихонько:

– Герушка с цветочком своим покалякал, да показал зеленый, как те безобразники влезли сюда. Вроде как прям со стены вошли, а опосля вроде как человека через дверь впустили, отсель цветку не видать, чего они там чудили. Амулетов противовампирных ты ж самолично в подоконники повколачивал, не работают они?

– Амулеты эти не универсальные, – ответил Феликс, не сводя тяжелого взгляда с ярко-зеленых крон старых кленов. – Не от всех разновидностей страхуют. А универсальных не существует.

– Уразумел, – вздохнул старик. – Что ж земелюшка-то так тебя тяготит, сердешный? Что ж нам делать с напастью такой?

– Разработчики моего эликсира как-то сказали, что мне, скорее всего, нужен психолог, – нехотя произнес Феликс. – Похоже, у меня сохранились человеческие реакции, которых никак не должно было сохраниться. Это как фантомные боли – руку ампутировали, но она продолжает болеть.

– Так в чем затык-то приключился? – подтолкнув очки повыше к переносице, Никанор заглянул в лицо директору. – Давай найдем тваво психолуха, пущай разберется как надобно.

– Ты уверен, что где-то существует психолог, работающий с вампирами? Есть такой специалист, да?

– А причем тут вампир-не вампир, – к Феликсу с Никанором присоединился Герман. – Сказано же – человеческие реакции тебе жить мешают, значит, с ними психолог и будет работать. Думаю, хорошему специалисту вполне по силам сделать так, чтобы тебя при виде сырой земли моментально не отбрасывало в воспоминания четырехсотлетней давности. Чтобы ты все эти кладбища не считал своими.

– Но в любом случае придется объяснять, кто я такой и откуда у меня воспоминания четырехсотлетней давности. Да и не столько земля беспокоит, сколько внезапные непонятные приступы, когда я нахожусь на солнце.