– Вполне тебя понимаю. Что может чувствовать человек, когда его везут на расстрел, пусть даже фиктивный! Удовольствия мало, когда тебе целятся в лоб.

– Без охраны я буду чувствовать себя голым.

– Там мои люди, и тебе беспокоится не о чем. Но ты должен оставить своих ребят за воротами. Ее нельзя спугнуть, Марина может испугаться в последнюю минуту, и вся работа пойдет насмарку. Тогда тебе самому придется ее убить.

– На это я не пойду.

– Потеряешь Соню раз и навсегда. Ты ее характер знаешь. Сказала – сделает!

– Зачем ты бравируешь этим?

– Ошибаешься. Меня твои женщины не интересуют. Ты сам просил помочь тебе, и я это делаю, за что получаю деньги. Или ты думаешь, я по собственной воле ложусь в постель к Марине? Или ты не знаешь, кто из женщин меня интересует?

– Знаю-знаю, она тебя достойна.

– Но у меня не остается на нее времени. Я вынужден жить твоими заботами в ущерб своим интересам. Твои сомнения меня оскорбляют. Ты скоро перестанешь доверять самому себе. А это крах!

– Не преувеличивай.

– Ты подготовил пистолет?

Грановский достал из кармана пистолет и показал Верзину.

– Вынь обойму.

Он вынул.

– Все восемь штук. Многовато. Она должна сделать не больше двух выстрелов.

– Да, ты говорил об этом.

Он выбросил из обоймы шесть холостых патронов, оставив только два.

– Так-то лучше. Надеюсь, самому себе ты доверяешь? Патроны ты делал сам и сам подменишь пистолет. Они близнецы, она не заметит разницы, и ей не до этого будет.

– Важен факт.

– Факт не подлежит сомнениям. Все будет записано на видеопленку. Вчера мы с ней впустили парня с фирмы по видеоглазкам. Очень забавно было наблюдать, как он на ее глазах установил видеокамеру в каминном зале. Только ей и в голову не могло прийти, что сегодня эта камера будет работать, а мастер – настоящий, не тайный убийца, готовящий на тебя покушение. Со вчерашнего дня Марина сама с усиленной активностью роет себе яму.

– Тебе не кажется, что ты перемудрил?

– Нет, Гриша. Твоя жена очень умная женщина, не в пример Соне. Ты уж извини, что я отзываюсь о твоей капризуле не лучшим образом, но я обязан говорить тебе правду. Как бы ни пришлось лет через десять повторить нам похожий трюк с твоей будущей женой!

– Не придется! – усмехнулся Грановский. – Она не думает о брачных контрактах и слишком горда, чтобы требовать с меня деньги. Хотя для нее я ничего не пожалел бы, если она захочет уйти.

– Но может быть, ей придет в голову та же идея, что и Марине? В один прекрасный момент и Соня начнет меня соблазнять в надежде найти сообщника.

– Вряд ли, поверь мне, я разбираюсь в людях. Деньги ее не совратят.

– Тебе виднее.

Обе машины остановились у ворот особняка с высоченным забором. На территорию усадьбы въехал только лимузин, джип с охраной остался за воротами. Машина подкатила прямо к крыльцу. Олигарх со своим адвокатом прошли в дом. Прислуга проводила гостей в каминный зал и попросила подождать – госпожа еще спит, и сейчас она ее разбудит. Придется набраться терпения.

– Поторопитесь! – приказал Грановский. – У меня мало времени.

Шофер Грановского остался стоять в дверях.

– Как зовут твоего водилу? – спросил Верзин.

– Узнай у него сам. Он возит меня второй день после смерти Никиты.

– Степаном, Игорь Палыч, – ответил шофер.

– Так вот, Степан, ты не должен реагировать на события, которые здесь будут происходить, до моего приказа. Даже на выстрел. Понял?

– Чего не понять.