– Москва на ушах стоит! – гоготал Грановский. – Ко мне сегодня приперся один бандит, лохотронщик или лотерейщик, черт их знает, как там они себя называют. И ты знаешь, что он мне сказал? Со смеху сдохнешь! Он предложил мне полмиллиона долларов, если я назову ему имя следующей жертвы. Представляю себе, сколько он заработает на своей рулетке.

– И ты ему назвал?

Грановский засмеялся еще громче:

– Хочешь сделать ставку? А вдруг ты ее не получишь?

Анна вздрогнула:

– Это буду я?

– Извини, лапуля, но я никак не могу связаться с убийцей. Думаю, ему все равно, кого убивать и в какой последовательности, а то мы смогли бы составить список очередников и здорово заработать на беспроигрышной лотерее. Самое смешное, что оперативники на лотерейщиков не обращают ни малейшего внимания, будто их не существует. Им не до этого. Я рассказал эту историю брату, но он сказал, что это не смешно.

– Почему же лохотронщик пришел к тебе?

– Интересно, а к кому он мог еще прийти? Они думают, что все убийства на сцене – это часть спектакля, режиссерская задумка. И так думают многие.

– Так что же ты ответил ему на его предложение?

– Я сказал, что спектакль дойдет до конца без единой жертвы. Проиграют все! У убийцы не хватит фантазии выдумать новый трюк. Предусмотрено все.

– Вчера менты так же считали. Как можно предположить, что артист провалится сквозь землю?! А в следующий раз с колосников на сцену упадет топор?

– Колосники под контролем, об этом уже подумали. Все тросы проверены, и декорация не обвалится, ее гвоздями к полу пришьют.

– А полмиллиона тебя не соблазнили?

– Меня? По мелочам не размениваюсь. Брат тратит на театр по пять миллионов в год. Может давать и больше.

– По сравнению с этими деньгами нам ты платишь гроши.

– Большего не стоите. Подумай только, во сколько обходится каждая тусовка?! А их по две в неделю. Сто четыре борделя в год для ублажения всякой швали. Дешевки, возомнившие себя звездами! По пятаку за кучку в базарный день. Самоварное золото, начищенное «Блендамедом» и «Аквафрешем».

Грановский скрипел зубами. Как же он всех ненавидел! Анна даже не подозревала, что в нем столько желчи и презрения. Такой способен убить и забыть смыть кровь с рук.

Как только Антон отполз ставить новую пластинку, она вылила клофелин в его фужер, заранее сунув пузырек под ковер.

– С кем же ты поедешь на гастроли? – спросила девушка, когда заиграла новая мелодия. – Нас всех передушат и перетравят к весне. Тебе придется заново ставить пять спектаклей.

– Вас истребят намного раньше. А к весне я успею новую труппу собрать и спектакли восстановить.

– А ты убийца, Антон. Кровожадность у тебя в крови!

Он наотмашь ударил ее по лицу, сильно ударил. Но она не почувствовала боли, Анна испугалась, что он уронит бокал с коктейлем, в который она вылила клофелин. Коктейль не пролился, и она облегченно вздохнула. Щека горела, губа треснула, и она почувствовала на языке приторный вкус крови. Ей захотелось выпить, но она воздержалась, а Грановский выпил. Через пять минут он уже спал мертвецким сном. Анна встала, пнула его ногой и стала одеваться.

Времени у нее имелось в достатке, а главное – она знала, что делать. Кодовый замок сейфа, спрятанного за книгами, ей был давно известен. Со своей дырявой памятью, Антон все заносил в электронную записную книжку, а Анна часто в нее заглядывала, так, из женского любопытства. Там она и нашла код замка. Девушка сняла книги, и в полумраке сверкнула стальная дверца сейфа. Она быстро справилась с кодом, и замок щелкнул. Добыча оказалась умеренной, но на большее она и не рассчитывала.