– Вот роба, то есть рабочая форма одежды – голландка и брюки, – говорил он, выдавая нам непонятную и незнакомую одежду, которая станет нам единственно возможной на ближайшие три года. – Роба выдаётся два комплекта на год. Через год дадут новую. Носки – пять пар на полгода, берегите их. Но сразу пишите предкам, чтобы прислали ещё. Этих не хватит… Нательная рубаха, то есть тельняшка, наша морская душа, две майки без рукавов – на год, одна, с длинным рукавом, – на год, одна тёплая с начёсом – на все три года. Запомните, одна на весь срок! Приедете в часть, берегите тельники, у вас их махом подрежут или дырявые дадут взамен… Не соглашайтесь… Кстати, а куда вас?

– В Школу оружия, – ответил кто-то.

– Куда? – сморщившись спросил он.

– На остров Русский, – прозвучал ответ.

– Кранты вам, салаги… – сказал он и посмотрел на нас печально. – Даже не понимаю, зачем вам столько формы выдавать… Бедолаги.

То, как он это сказал, напугало меня сто крат больше, чем всё, что мы слышали про этот пресловутый остров.

– Это бескозырка – одна на три года, – продолжал он. – Шапка – одна на три года, шинель – одна на три года, бушлат – один на три года, ремень кожаный с бляхой – одни на три года, ремень брючный… – Он запнулся, держа в руке тонкий, холщовый пояс с железной застёжкой, – это брючный ремень… Выдать я вам его обязан, но моряки его не носят… На нашем флотском языке он называется «тренчик»… Знаете, зачем он нужен? – Мы молчали, а он обводил нас взглядом. – Это очень полезная вещь, особенно там, куда вас отвезут… Значит, так, берёте тренчик, натираете мылом и вешаетесь… – Тут он громко захохотал, запрокидывая голову. Он зашёлся смехом, весь вздрагивая и колыхаясь.

Этот большой и живописный, гористый и зелёный остров весь изрезан бухтами и бухточками. На нём есть роскошные пляжи. Но тогда он весь был занят военными, и только военными.

Учебный отряд номер один Тихоокеанского флота, Школа оружия, находился на мысе Поспелов, то есть строго напротив бухты Золотой Рог и центра Владивостока. Вид на бухту и на город открывался фантастический.

Я это слышал, но мне было совершенно неинтересно. От меня уже ничего не зависело. Так что, узнал я о том, что произошло, или нет, никакого значения не имело. От этого ничего не изменилось и измениться не могло. Я перестал быть человеком, который может принимать хоть какие-то решения.

Нас отвезли на Русский остров двумя катерами. Это произошло быстро и просто. Катер шёл минут пятнадцать, не больше. И вот я уже шагнул на берег того самого места, страшнее которого быть не могло…

От маленького бетонного пирса уходил вправо красивый идеально чистый пляж. Вода была стеклянной прозрачности. Когда перескакивал из катера на пирс, я бросил взгляд в воду и не поверил глазам. На дне, под прозрачной и спокойной водой, лежали морские звёзды. Точно такие же, как в экзотических фильмах. Я никогда их прежде не видел.

От пляжа берег уходил плавно вверх к подножию большого и пологого холма. На пирсе нас встретил коренастый моряк в выцветшей и застиранной светло-синей робе. Новая на нас была тёмно-синяя, почти чёрная. Морской воротник, который почему-то принято называть гюйс, хотя в действительности гюйс – это флаг, который поднимают на носу кораблей первого и второго ранга… Так вот, его гюйс был почти белым.