Он снял трубку и сказал:

– Микола Васильевич Форель слушает.

– Очень смешно, – голос Ольги звучал сухо. – Я не смогла прийти на лекцию и звоню только по делу. Выставка…

– Послушай, – перебил он. – Я был очень не прав и всё утро искал слова, чтобы позвонить тебе.

– Смотрю, нашёл.

– Всё ещё нет… Вот прямо сейчас нахожу: я был не прав, и только я! И всё чуть не испортил…

– Не чуть.

– Не перебивай, злыдня. Я тупой эгоист, но постараюсь исправиться. Прости меня, пожалуйста.

– Ничего себе, – изумилась она. – Ну-ну.

– Сможешь простить, а? – в его взгляде мелькнули наигранно умоляющие огоньки, как будто Ольга его видит. – Я больше не буду.

Она усмехнулась, но голос зазвучал теплее:

– Это что-то новенькое.

– Говорю же – учусь. Я очень скучаю. Простишь?

– Вот уж чего не ожидала от тебя услышать… Извиняться никогда не умел. Мне начать беспокоиться?

Он улыбнулся:

– Передо мной сейчас сидит одна юная особа, и она мне напомнила о бренности бытия.

– Ясно с тобой. Что ещё за юная особа?

Он сладко промурлыкал в трубку:

– Приезжай скорее, сама всё увидишь.

– Прямо сейчас не могу, глухомань, с этого начала: дел по горло.

– Я буду ждать тебя до скончания мира, – пообещал он. – По крайней мере, до сегодняшнего вечера.

– А вот приду. И берегись там, юная особа!

– Я начал новую книгу. Про… него.

Молчание.

– Ты слышишь?

– И не мог мне сказать?!

– Я… из-за того, что поссорились… Я стеснялся.

– Правда?

– Про книгу?

– Про то, что стеснялся.

– Я… и сейчас ещё стесняюсь.

– Это хорошо.

– Наверное. Чёрти что…

– А я поправилась. Вот. Жрала всё подряд. На неровной почве. Довёл.

– Ну, мы-то всегда знали, как такое исправить.

– Нет, так не пойдёт! Понял?! Сегодня только платонические отношения.

– Как скажешь.

– Надо же, согласился.

– Не-ет!

– Ладно, посмотрим. Похоже, и вправду соскучился.

– Да.

Усмехнулась, но уже тепло:

– Значит, опять расчленёнка?

– По полной. Такого ещё не было. Даже картинки есть.

– Про выставку-то не хочешь услышать?

– Хочу! Приезжай, думаю, тебя ждёт много неожиданнного.

– Интригуешь?

– Не разочарую.

– А-а… ты и вправду довёл меня до нервного срыва. – Ольга рассмеялась, но как-то без особого веселья. – Даже лёгкая паранойя началась.

– Ты мне и такая подойдёшь.

– Ага. Только тогда нас будет несколько.

– В смысле, несколько? Тогда это шизофрения, а не паранойя.

– Да нет, в моём случае всё проще и на хрен хуже.

– Эмм…

– Понимаешь, мне кажется, за мной следят.

– Не хотела при всех говорить, – пояснила Ванга, когда они покинули подъезд, откуда из квартиры пожилой пары ещё не забрали обезглавленное тело, и направились к служебной машине. – Мне Лёва очень симпатичен, но его постоянный трёп сбивает с толку.