- Ну, возможно. И это отстой. Но это же не значит, что он забудет тебя или еще что-то, - сказал Самнер, барабаня пальцами по рулю. – Все утрясется, Хейвен. Сейчас просто самое худшее, и это нужно пережить.

Я понимала, что он прав. Кажется, в последнее время, когда я видела Самнера, у меня был какой-то кризис, а он помогал мне справляться со всем, сказав лишь пару верных слов, которые больше никто не мог произнести.

- А ты, - поинтересовалась я, - что здесь делаешь?

- Продаю энциклопедии, - он кивнул головой на стопку книг на заднем сиденье. – Новая работа. Первый день, на самом деле.

- И много уже продал?

- Нет, но трое людей пригласили меня зайти внутрь на чашку чая. Одна из женщин была пожилой, слишком пожилой для энциклопедий, но она показала мне все свои альбомы и рассказывала о войне.

- Вряд ли кто-то может быть слишком пожилым для энциклопедий, - задумчиво протянула я.

- Возможно, - кивнул он, - но если верить моей обучающей брошюре восьмидесятипятилетние вдовы с десятью кошками и домами, полными пыли, не особенно вписываются в аудиторию покупателей энциклопедий. Хоть и рассказывают прекрасные истории. Нет ничего лучше хорошо рассказанной истории, верно?

Машина притормозила: мы подъехали к моему дому. Эшли стояла на ступеньках, все еще наряженная в свою униформу – дурацкий белый халат. Мы подъехали к дому, когда она еще была снаружи, но она искала ключи и ничего не заметила. Наверное, она уже забыла звук машина Самнера. Мне всегда было интересно, как это моей сестре удается забывать многие вещи, но я никогда не была так же хороша в этом, как она.

Мы наблюдали за ней, как она рылась в косметичке, поставив ее на одно свое колено и пытаясь удержать равновесие. Вот она нетерпеливо откинула волосы с лица, заправляя их за ухо. Под лабораторным халатом на ней было красное платье, открывающее ее загар, а на ногах были милые черные босоножки. Я вновь вспомнила про Барби - моя сестра была такой же идеальной, про свою зависть к Эшли и взглянула на Самнера. Выражение на его лице невозможно было понять. Мне хотелось бы узнать, как бы она посмотрела на него, если бы прямо сейчас обернулась и увидела нас, но Эшли просто нашла ключи в своей сумке и вошла в дом, захлопывая дверь, так ни разу и не обернувшись. Я все еще сидела в машине.

- Не хочешь зайти?

- О, нет, - покачал он головой, - мне надо на работу.

- В торговом центре?

- Нет, - он откинулся на сиденье, доставая откуда-то снизу стопку дисков: Лоренс Уэлк, Джимми Дорси, Сестры Эндрю. – Я получаю пятьдесят баксов за танцы с пожилыми женщинами в Центре искусств. Ну, они не знают, что мне за это платят. Это разрушило бы всю атмосферу.

- Ты танцуешь?

Он вздохнул.

- Конечно. Моя мама считала себя Джинджер Роджерс. Эшли не говорила тебе? Я научил ее всем танцам, что она знает.

- Понятия не имела, что Эшли умеет танцевать!

- Тебе стоило бы увидеть ее вальс, - Самнер переложил диски на приборную панель. – Она невероятно. Конечно же, она всегда хочет вести. Ну, ты же знаешь, она не из тех, кого можно вести.

- Знаю, - интересно, может, Эшли смотрит на нас из окна? – Ты уверен, что не хочешь зайти? Мама будет рада тебя видеть.

- Нет, - снова покачал он головой, - не сегодня. Мне надо ехать.

Я выбралась из машины, закрыла за собой дверь и склонилась к окну.

- Спасибо, что подвез.

- Ну, не то что бы тебе нужно было далеко ехать.

- Нет, но все же это было мило с твоей стороны.

- Пока, Хейвен. Увидимся, - он завел мотор, и улица вновь наполнилась знакомым саундтреком его машины. Я стояла возле нашего дома, смотрела, как он уезжает, и, когда Самнер скрылся за углом, я снова вспомнила об отце, Лорне и их ребенке. Нет, даже Самнер, его многочисленные работы и фирменные шуточки не могли сделать ситуацию лучше для меня.