Сержант, спавший на скамье, открыл глаза, что-то буркнул себе под нос и вышел. Дежурный снял трубку внутреннего телефона, но Тимохин нажал на рычаг.

– Не в службу, а в дружбу, старик. Дай я съезжу за ними. Охота мне самому Ксюше презент преподнести. Ну чего ты сопляков пошлешь? Они же ее упустят.

– Ты чего, Андрюха! Мне же башку оторвут, если узнают. Тебя же сам Черногоров отстранил.

– Никто ничего не узнает. Сегодня суббота. Через час я их сюда доставлю, а ты Ксюху ищи.

– Но как я могу тебе оружие выдать?

– Оно мне не нужно. У Кольки пистолет есть, и хватит нам, а до машины ее с пацаном местные доведут. А вот наручники мне не помешают. Вокзальные свои-то заберут.

– А как ты акт подписывать будешь?

– За Саранцева подпишусь. Кто там смотреть будет! Сколько раз я за него бумаги подписывал. Забыл, что ли?

– Ладно, езжай!

Бычара торжествовал. Он уж и не верил в удачу, и все же ему повезло. В привокзальном отделении Тимохин подписал все акты и сопроводительные документы.

По описи ему передали сумку с вещами, где лежал пистолет «беретта» с глушителем. Пистолеты и документы милиционеров с «железки» у Анны не обнаружили, и вообще, она отказалась от всего, что ей пытались инкриминировать.

Ствол с глушителем ей попросту подбросили, кто и когда, она не знает. Ее отпечатков на стволе нет, и точка. У дорожной милиции не имелось достаточного опыта накрывать особо опасных, и они многое проморгали.

Тимохина, как ни странно, такой оборот устраивал. При хорошем адвокате Анну можно было бы вытащить из предвариловки, тем более что паспорт, с которым она ходила до сих пор, не был аннулирован и даже не числился среди утерянных документов. Ротозейство и непоследовательность – наша слабость. Мы обожаем совещания, собрания, постановления, но, выходя за дверь, тут же обо всем забываем.

Анну и Кешку сопроводили в зарешеченный уазик, и Тимохин приковал ее своими наручниками к ножке сиденья. Дверь закрылась, замок защелкнулся, короткое рукопожатие, благодарность за службу, и савеловские менты убрались восвояси. Сержант направился к водительскому месту, но Тимохин его остановил, положив тяжелую руку на плечо.

– На метро поедешь, Коля.

– Да вы чего, Андрей Ильич?!

– Давай ключи и мотай. Это мой приказ. А ты знаешь, что бывает с теми, кто его не выполняет.

Сержант знал и долго не спорил. Пришлось идти к метро и тащить спортивную сумку задержанной. Тимохин сел за руль, но машина поехала не к центру, а к окружной дороге.

– Помнишь этого капитана, Аня? – шепнул Кешка ей на ухо.

– Неужто тот, кто наркотики подбросил?

– И отца арестовал. Такого не забудешь.

– Куда мы едем, капитан? – спросила Анна.

– На природу. Уик-энд устроим с шашлыками из кабанятины. Вы о таких и не мечтали.

– Оказалось все куда хуже, чем я думала, – прошептала Анна.

– Не дрейфь, у него даже пистолета нет, он сидит на кобуре.

– Ты прав. Достань у меня шпильку из волос. Мне на нервы действуют браслеты по чужому вкусу.

Глава IV

В ангар Ушаков вернулся к пяти утра. Капралов колдовал над макетом сейфа, точной копией того, что стоял в спальне Грановской. Пришлось губернатору раскошелиться и купить такой же, но подержанный и более старой модели.