Он глубоко вздыхает.

— Не могу понять, это тебя беспокоит или ты прикалываешься надо мной.

Протянув руку, я пальцем обвожу по контуру его рот.

— Это меня не беспокоит и не заставляет ревновать. Скорее заставляет меня хотеть заполучить тебя так. Хотя я не люблю оральный секс. Но с тобой… Если я не кончу, дело будет во мне, — он хочет что-то сказать, но я прижимаю пальцы к его губам. — У меня не очень получалось расслабиться, когда парни делали это. И у меня никогда не было такого оргазма; мой ум слишком беспокойный и начинает думать обо всем подряд… Понимаю, все это звучит немного странно.

Он закрывает глаза.

— Ты чувствуешь себя со мной так же, как и с другими мужчинами?

Это почти смешно.

— Нет! Конечно, нет.

— Ты решила, что тебе не нравилось, потому что они были не очень хороши в этом?

— Да, но еще потому что им тоже не нравилось.

Оливер рассматривает меня, склонив голову набок, но выражение его лица совершенно невозможно понять, когда он шепотом спрашивает:

— Или может, чтобы ты смогла расслабиться, тебе просто нужен человек, с которым комфортно?

— Нет… Я просто имею в виду, — так же шепотом говорю я, впервые за этот вечер ощущая себя по-настоящему обнаженной, — что, если тебе со мной это не понравится?

Его взгляд смягчается.

— Как такое вообще возможно?

Когда я ничего не отвечаю, он еле слышно продолжает:

— Лола, я ведь уже касался тебя. Пробовал на вкус.

— Знаю.

— На своих пальцах. На твоих. Ты помнишь мои реакции?

Я закрываю глаза и киваю. Я помню стоны, что он издавал и, казалось, хотел большего. Оливер берет мою руку и целует.

— Я буду очень осторожен с тобой.

— Я верю…

— Начну медленно, — перебивает меня он и снова целует мою руку. — Сначала просто поцелую тебя там.

Моя улыбка испаряется, когда он языком мягко очерчивает большой круг на моей ладони. После чего нежно втягивает в рот кончик каждого пальца.

— Никаких сильных посасываний, никакого торопливого языка.

Скользя по моей ладони, его язык сужает круги, моя ладонь становится влажной и теплой от его поцелуев, а у меня перехватывает дыхание от ноющего желания.

— И потом, это же я. Оливер. Не какой-то там парень.

Улыбнувшись, я немного высвобождаю свою руку, чтобы погладить его по щеке.

— Пусть будут круги, — размышляет он. — Я буду кружить и кружить, нежно и не останавливаясь, пока с широко раздвинутыми ногами ты не начнешь истекать влагой и, смяв в кулаках простыни, будешь просить, чтобы я дал тебе кончить на свои губы. Хочу, чтобы ты просила мой рот для себя каждый раз, когда мы с тобой остаемся наедине.

Он вглядывается мне в лицо.

— Я хочу сделать это для тебя, Лола, — с напором, но тихо говорит он. — Хочу высосать твое сладкое удовольствие. Я не стал бы с тобой играть. Если твое удовольствие в моих силах, я сделаю это, и это будет так часто, как только захочешь, — он проводит языком по всему моему указательному пальцу. — И хочу, чтобы тебе настолько было хорошо, что ты никогда меня не отпустишь.

Мой стон получился хриплым и просящим. Я уже не могу себе представить свою жизнь без него.

— Но после этого мне нужно тебя почувствовать.

— Правда?

Он прижимает мою руку к своему члену.

— Посмотри, даже сама мысль об этом делает меня тверже, а ведь я только что кончил. И уже как камень для тебя.